Стихотворения. Поэмы

Как зрение – сетчатке, голос – горлу,Число – рассудку, ранний трепет – сердцу,Я клятву дал вернуть мое искусствоЕго животворящему началу.Я гнул его, как лук, я тетивойДушил его – и клятвой пренебрег.Не я словарь по слову составлял,А он меня творил из красной глины;Не я пять чувств, как пятерню Фома,Вложил в зияющую рану мира,А рана мира облегла меня,И жизнь жива помимо нашей воли.Зачем учил я посох прямизне,Лук – кривизне и птицу – птичьей роще?Две кисти рук, вы на одной струне,О, явь и речь, зрачки расширьте мне,

И причастите вашей царской мощи,И дайте мне остаться в сторонеСвидетелем свободного полетаВоздвигнутого чудом корабля,О, два крыла, две лопасти оплота,Надежного, как воздух и земля!1965

Новогодняя ночь*

Я не буду спатьНочью новогодней,Новую тетрадьЯ начну сегодня.Ради смысла датИ преображеньяС головы до пятВ плоть стихотворенья —Год переберу,

Месяцы по строчкеПередам перуДо последней точки.Где оно – во мнеИли за дверями,В яви или снеЗа семью морями,В пляске по снегамБелой круговерти, —Я не знаю сам,В чем мое бессмертье,Но из декабряБрошусь к вам, живущимВне календаря,Наравне с грядущим.О, когда бы рук

Мне достало на годКончить новый круг!Строчки сами лягут…1965

Памяти А. А. Ахматовой*

И не с кем плакать, не с кем вспоминать…

А. АхматоваВсе без нее не так. Приоткрывая,Откладываю в сторону тетрадь,И некому стихи мне прочитать;И рукопись похожа беловаяНа черновик. И первые ручьиПодтачивают снежный пласт, которыйСледы ее внимательного взораВ начале марта затаил. НичьиТеперь ее портреты: горбоносыйАнтиохийский профиль. Горький рот

Среди живых подобий не найдетИ не ответит больше на вопросыПолуулыбкой, для которой нетНи зеркала земного, ни сравнений.Туман сквозит. Ни отзвука, ни тени,И смутно льется белый ровный свет.1966

«Я по каменной книге учу вневреме́нный язык…»*

Я по каменной книге учу вневреме́нный язык,Меж двумя жерновами плыву, как зерно в камневерти,И уже я по горло в двухмерную плоскость проник,Мне хребет размололо на мельнице жизни и смерти.Что мне делать, о посох Исайи, с твоей прямизной?Тоньше волоса пленка без времени, верха и низа.А в пустыне народ на камнях собирался, и в знойКожу мне холодила рогожная царская риза.1966

«Тогда еще не воевали с Германией…»*