Стилист

Признав с ходу кражу видеокассет, обо всем остальном Черкасов молчал довольно долго. Во всяком случае, когда Настя приехала рано утром на Петровку, с ним уже снова работал Юра Коротков, и часов примерно до одиннадцати разговор их топтался на месте, что было даже удивительно для человека, не имеющего опыта общения с правоохранительными структурами и не закаленного в ходе длительных предыдущих допросов. Черкасов совершенно не стеснялся своей сексуальной ориентации и спокойно и твердо настаивал на том, что имеет право ее не обсуждать. Статью в Уголовном кодексе, слава богу, отменили, а насилия он никогда ни к кому не применял.

– Вам знакомо это лицо?

Коротков положил перед ним фотографию – кадр из фильма, где красивый темноглазый актер был снят крупным планом.

– Да, – невозмутимо ответил Черкасов. – Это итальянский актер, он мне очень нравится. Вы ведь уже выяснили, что я украл кассеты со всеми фильмами, где он снимался.

– А это лицо вам тоже знакомо?

С этими словами Юра положил перед Черкасовым еще одну фотографию – Олега Бутенко. Черкасов глубоко вздохнул, краска медленно прилила к щекам. Он чуть отодвинулся от стола, пальцы рук вцепились в колени.

– Я так и знал. Это был несчастный случай.

– Поподробнее, пожалуйста, если не трудно, – вежливо попросил Коротков, приготовившись выслушать первую порцию лжи.

– Олег был порочен до мозга костей. Когда мы познакомились, он уже был пушером – мелким торговцем наркотиками. И сам употреблял. Он жил у меня, домой возвращаться не хотел, даже из квартиры не выходил, чтобы случайно не встретить кого-нибудь из знакомых. Он же знал, что родители заявили в милицию и его ищут. Так прошло три месяца. Однажды я пришел с работы и увидел его мертвым. Он экспериментировал с наркотиками, менял дозы, сочетания, последовательность приема. Умер от передозировки. Что я должен был делать? Кому я должен был объяснять, что он добровольно ушел жить ко мне и был вполне счастлив со мной целых три месяца? Когда я понял, что помочь ему уже нельзя, я вывез его тело за город.

– Скажите, Михаил Ефимович, а откуда у Олега были наркотики? Вы ему приносили?

– Нет, что вы! Ему нужны были такие дозы, что я через два дня пошел бы по миру. У меня таких денег нет. Он просто прихватил с собой товар. Уж как он ухитрился скопить такое количество, не знаю. По-моему, у него были какие-то сложности с дилером, конфликт или что-то в этом роде. Олег взял большую партию и с ней скрылся. Впрочем, я деталей не знаю, он не хотел это обсуждать со мной.

– К тому моменту, когда Бутенко умер, он израсходовал все украденные наркотики или что-то еще оставалось?

– Из сильных и дорогих не осталось ничего.

– А из легких и дешевых?

– Ну, дешевыми их вряд ли можно назвать в обычном понимании. Две упаковки сигарет с марихуаной – их Олег принес вместе со всей партией, но сам ими не пользовался, говорил, что для него это слишком слабо, это только для начинающих годится. И еще кокаин. Кокаина у него было много. Вы, наверное, догадываетесь, почему.

– И почему же? – заинтересовался Коротков.

– Кокаин часто употребляют для того, чтобы сделать более острыми сексуальные ощущения. И основными клиентами Олега были люди, придающие сексу слишком большое значение. Или просто любящие порезвиться в виде развлечения. Секс стал сферой бизнеса, и Олег в этом бизнесе крутился уже давно.

– Вы были его первым партнером?

– Что вы, – Черкасов даже слегка улыбнулся, – он зарабатывал этим лет с двенадцати. Я же сказал, он был порочен до мозга костей.

– Хорошо, пойдем дальше. Где вы брали метедрин?

– Простите?

Черкасов чуть вскинул голову и вопросительно посмотрел на Короткова.

– Я спросил вас, где вы брали метедрин? Откуда он у вас, если вы уверяете, что после смерти Олега у вас остались только сигареты с марихуаной и кокаин?

– У меня его нет. И не было. Я вас не понимаю. Метедрином пользовался Олег, это верно, но после него не осталось ничего.

– Вы точно помните, что метедрина у вас не было?

– Точно. Может быть, Олег куда-то спрятал его в моей квартире… Вы его нашли, да? Он был где-то спрятан? Поверьте, – горячо заговорил Черкасов, – мне об этом ничего не известно. Я вам клянусь.

Беда была в том, что метедрина при обыске не нашли. А ведь именно метедрином отравились и Олег Бутенко, и еще восемь человек.

– Пойдем дальше, Михаил Ефимович, – продолжил Коротков. – Кто был следующим после Олега?

– Вы имеете в виду, с кем я встречался?

– Ну например, – кивнул Коротков. – Или, может быть, ваш следующий партнер тоже жил у вас?

– Нет, после смерти Олега у меня не жил никто.

– А до его смерти?

– Как это?

Снова чуть вскинутый подбородок и недоуменный взгляд.

– Может быть, одновременно с Олегом у вас жил еще кто-нибудь. И даже не один.

– Вы с ума сошли! Если вам кажутся странными мои сексуальные пристрастия, это не дает вам права меня оскорблять и превращать в содержателя притона. Я был очень привязан к Олегу. Я любил его, если вы вообще в состоянии это понять. Именно поэтому после его смерти я никого не приводил в свою квартиру.