Стимулы и институты

Начнем с того, что тот самый главный вопрос часто формулируется в изначально неправильной форме, что приводит к заведомо неверному ответу. Вопрос часто формулируют следующим образом: что препятствует руководству бывших государственных предприятий принять в качестве мотивировки своей деятельности стремление к максимизации прибыли? Именно вокруг и около этого вопроса пытаются затем найти ответ, объясняя отсутствие такого стремления, например, инерцией, недостаточным пониманием основных принципов рыночной экономики, слабой защищенностью прав собственности, укоренившейся практикой поиска рентно-дотационных доходов и так далее. Несомненно, это важные факторы. Однако, на наш взгляд, фундаментальная причина является иной. В частности, не составляет труда научить бывших «красных директоров» тому, что понимается под рынком, под прибылью и так далее. В основе подлинных микрооснов переходной экономики лежит не создание стимулов владельцам-инсайдерам для поиска прибыли (этого, видимо, можно было бы добиться за счет либерализации цен и приватизации), но создание стимулов для отказа от поиска прибыли от деятельности (злоупотреблений) в параллельной экономике и перехода к поиску прибыли на конкурентных рынках.

Модель, представленная нами в главе 3, ясно демонстрирует, что поиск прибыли в параллельной экономике с целью максимизации частной выгоды состоял из усилий приобрести как можно больше производительных ресурсов (средств производства), предоставляемых государством (планирующими органами) (дотационные доходы), а также сохранить эти средства производства (отказ от инвестирования в официальное производство) и перенаправить их в параллельную экономику (злоупотребления). Подобное поведение государственных предприятий на поздних стадиях плановой экономики в известной мере можно интерпретировать как видоизмененную форму поведения, направленного на максимизацию прибыли, но не на официальном рынке готовой продукции, а на рынке перепродажи производственных ресурсов. В этой главе мы обсудим последствия продолжения такого поведения на стадии перехода к рыночной экономике, а в следующей главе обсудим проблему перехода на конкурентные рынки. В частности, в следующей главе мы увидим, что одна из основных причин сохранения изжившей себя старой системы лежит в институциональной непрерывности развития и, более конкретно в данном случае, в ценности, которую приобретает возможность отложить инвестиционное решение на более поздний срок в условиях сильной неопределенности (этот эффект известен в литературе как ценность возможности, опциона)105

.

Модель злоупотреблений

Рассмотрим постгосударственное предприятие, преобразованное в акционерное общество и действующее в условиях переходной экономики. У постгосударственного предприятия имеется определенный основной капитал старого советского типа, унаследованный от плановой экономики. В нашей модели амортизационные отчисления включены в затраты на выпуск официальной продукции, так что величина основного капитала старого типа, назовем ее X,

которым владеет постгосударственное предприятие, остается неизменной во времени106. Запишем производственную функцию нашего предприятия по выпуску продукции официального назначения в виде следующего уравнения:

y = f(I), f'(I)>0, f''(I)<0

(5.1)

для приемлемого диапазона I, где у

является количеством конечной продукции, а I представляет инвестирование капитала (для данных величин других ресурсов, особенно занятой рабочей силы). Очевидно, что I ≤ X.

Среда, в которой функционирует данная базовая модель, характеризуется отсутствием рынков капитала и страхования рисков. Позднее мы обсудим возможность привлечения некоторых денежных средств у внешних инвесторов. Постгосударственное предприятие не получает субсидий, и мы не рассматриваем в данном случае извлечение рентно-дотационных доходов (их мы также обсудим позднее). Таким образом, постгосударственное предприятие в нашей базовой модели начинает свою деятельность при фиксированной величине капитала и в условиях жесткого бюджетного ограничения.