Мне кажется, что если бы Анатолий Грешневиков за свои пятнадцать лет общественной и парламентской деятельности сделал бы только одно дело – спас от разорения десятки православных храмов и монастырей, то и этого было бы достаточно для высокой оценки его деятельности. А он помог восстать из пепла и разорения не одному десятку храмов. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II лично наградил его святым орденом Русской православной церкви. Также, для оправдания своего пребывания в Думе, Анатолию Грешневикову достаточно было бы оставить после себя лишь одну замечательную правдивую книгу «Расстрелянный парламент», либо организовать один Норский заповедник, либо построить одну школу в родном поселке Борисоглебский, либо поддержать в трудную минуту добрые таланты России – Юрия Клепалова, Владимира Солоухина, Владимира Андронова и т. д. Мне кажется, одного доброго дела достаточно… Но ведь за ним десятки правдивых книг, сотни реализованных экологических и других проектов.
Представляемая читателям новая книга Анатолия Грешневикова – это не обычный отчет общественного и государственного деятеля о проделанной работе, это важный и беспристрастный документ, подтверждающий значительные этапы политической и общественной жизни депутата Государственной Думы России, его мысли, поступки и дела. Книга воспроизводит событийную ткань жизни России, активным участником которой был сам автор. По сути, это архив действующего политика, так как в сборнике публикуются интервью и беседы депутата, публиковавшиеся на протяжении пятнадцати лет в региональной и центральной печати.
Василий Белов».
Книга была подарена и автору предисловия. Белов прочел несколько страниц, где рассказывалось о строительстве школ и домов ветеранов в сельской местности, и недоуменно спросил меня: «И как тебе удалось столько налопатить?..». «Ты больше сделал, Василий Иванович, одна харовская дорога чего стоит!», – парировал я. «Нет-нет, куда мне, ты настроил больше…», – грозно заявил писатель. «Да не будем считаться, Василий Иванович, все для людей, для земли!» – заключил я. Он с радостью согласился: «Вот это правда!..».
Письмо семьдесят четвертое