Сто сорок писем Василия Белова

Во-вторых, Белов все-таки лелеял надежду на издание в перспективе книги писем. Он то отказывался от моей затеи, то вновь возвращался к ней. Данной пересылкой обращения журналиста и редактора Владимира Самохина, в котором дана высокая оценка подвижнической деятельности писателя и изложены причины приглашения его к выступлению в начальном проекте телепрограммы, Белов подавал мне сигнал о возможном возобновлении работы над книгой писем.

Частое пожелание в мой адрес – «будь упрям» – также из этой области.

Напоминание о Левочкине касается напрямую поиска и подготовки писем к изданию.

Во избежание зажима и снятия с телеэфира важной программы редактора Самохина я переговорил от имени Белова с губернатором Позгалевым о содействии в ее становлении и развитии.

В письме Белов спросил меня о том, не связан ли Станислав Шевердин с писарчуком Щербаковым, опубликовавшим в газете «Десятина» лживую статью. Я не располагал подобными сведениями. Но то, что православное достойное издание благодаря бездарным опусам Щербакова стало нарицательным для писателя-классика, – это очевидно.

Шевердин также не зря зачислен Беловым в разряд писарчуков, то есть тех бумагомарателей, коим для собственного возвеличивания и прикрытия никчемности нужна травля редких подвижников, творящих добро и красоту. В далеком прошлом Шевердин возглавлял журнал «Трезвость и культура», стоял у истоков создания Всероссийского добровольного общества борьбы за трезвость (ВДОБТ). Участником той учредительной конференции был и Василий Белов. Я, увы, на нее не поехал по уважительной причине, хотя тогда, в течение нескольких лет, возглавлял в районе трезвенническое движение и помог леснику Валентину Белоусову создать в поселке Юркино известный клуб трезвости «Луч надежды». Так вышло, что Белов на той конференции выступил против назначения Шевердина на должность редактора журнала «Трезвость и культура».

Несмотря на тот критический выпад, между Василием Беловым и назначенным редактором Шевердиным сложились на первых порах деловые отношения. Они часто беседовали, обменивались письмами, а сам Василий Иванович находил возможным публиковаться в журнале. Он даже поддержал статью Шевердина «Подрумяненные истины», опубликованную 1 октября 1978 года в газете «Правда», в которой осудил идеи «хорошего вина и культурпитейства». В статье была ссылка на Василия Белова, так как он выступал и тогда, и потом за введение в стране сухого закона.

Существенный удар по трезвенническому движению и последующий за ним раскол принес конфликт между двумя идеологами ВДОБТ Шевердиным и Шичко, а главное – травлю известного борца за народную трезвость, популярного академика-хирурга Федора Углова. То время мне хорошо известно… Я общался с академиком Угловым, брал у него интервью, пропагандировал его смелые книги о вредной политике спаивания русского народа. Дружил с академиком и Василий Белов. В том конфликте я был на стороне Углова, и Белов, без сомнений, однозначно тоже стал защищать академика.

Для писателя Белова не стоило труда сделать такой выбор. Дело тут было не в дружбе и не в том, что Федор Углов, как член редколлегии журнала «Трезвость и культура», помогал ему публиковаться на его страницах. Слишком глубокими были расхождения у лидеров ВДОБТ в методах борьбы за отрезвление общества. И когда на очередной конференции идеологи «культурпитейства» отстранили от руководства конференцией Углова, Красноносова, Шичко, а благожелательный настрой Шевердина способствовал этому, то писатель Василий Белов порвал отношения с Шевердиным.

Из разговора с Федором Угловым я понял, что поводом для его выхода из редколлегии журнала тоже стал конфликт с Шевердиным. Белов в знак протеста перестал сотрудничать с журналом «Трезвость и культура» и перешел вместе с Угловым и Шичко в оппозицию к Шевердину. О сути противостояния лидеров ВДОБД Геннадий Шичко написал в манифесте «Критика «сивушных теорий», где автором «сивушных теорий» открыто назван Шевердин.

Спустя время журнал, как и само общество трезвости, прекратили свое существование. С возрастом к Шевердину пришло желание оправдаться, очистить совесть… Уж слишком часто ему в упрек ставили распри и с Угловым, и с Беловым. Однако извиняться перед академиком Угловым в его планы не входило. Наоборот, он продолжал его критиковать. Выставлять же напоказ конфликт с Беловым, к позиции которого прислушивалось большинство деятелей культуры и искусства из патриотического лагеря, ему было не с руки, а может, и боязно. Потому Шевердин решил подать обществу сигнал, что с вологодским писателем-классиком у него нет никакого конфликта. В одной из своих статей он опубликовал письмо Белова к нему, вроде как доказательство сохранившихся теплых отношений… Только письмо это было довольно старое – от 13 марта 1985 года, к тому же обнародовано не полностью, а фрагментарно. Белов писал: «…Спасибо за письмо и за совет… У меня тоже к Вам просьба: разве нельзя в Вашем журнале… напечатать материалы по этому вопросу?… Желаю Вам всех благ и здоровья. С уважением…».