Столицы. Их многообразие, закономерности развития и перемещения

Дополнительной важной особенностью столиц Латинской Америки, которые отличают ее от стран Азии и Африки, является то, что испанцы руководствовались, прежде всего, политическими, а не экономическими мотивами в расположении колониальных столиц всего континента (Eisenstadt, Shachar, 1987: 89–90, 319). Экономические соображения играли главную роль в расположении столиц только в нескольких случаях, когда столицы оказывались в портовых городах. Например, в случае Перу испанцы отказались от древней инкской столицы Куско и переориентировали урбанистическую иерархию на Лиму, так как на тихоокеанском побережье Перу было много полезных ископаемых в противоположность мексиканскому атлантическому побережью, практически бесполезному с этой точки зрения (Toynbee, 1987: 41). Первой столицей Гондураса на короткое время стал приморский город Трухильо, однако вскоре столица была отодвинута вглубь страны сначала в Комаягуа, а много позже в Тегусигальпу. Приморская столица была оставлена во многом из-за опасений по поводу карибских пиратов и возможных атак других колониальных держав, активных в Карибском море. Любопытно отметить, что сравнительно недавно возникла идея о возрождении Трухильо и превращении города в центрально-американский Гонконг.

Однако в большинстве случаев, как уже было сказано, в западном полушарии испанцы предпочитали опираться на уже существующую урбанистическую иерархию и сложившиеся связи и традиции политической субординации доколумбовой Америки и редко создавали новые портовые колониальные столицы, как это было более характерно для Азии и Африки. В случае Мексики была выбрана ее старая внутренняя столица (Мехико), которая уже в течение столетий индейской предыстории выступала в качестве политического центра. Таким же образом сложилась ситуация со столицами Колумбии (Богота) и Боливии (Сукре), а также со столицами практически всех государств Центральной Америки – Никарагуа, Гватемалы, Сальвадора, Гондураса и Коста-Рики. В этой закрепленности столиц в глубине материка, часто в старых политических центрах доколумбовой Америки, видимо, состояла одна из причин относительной редкости переносов столиц в Латинской Америке в сравнении с другими регионами мира, куда проник колониализм. Те переносы столиц, которые здесь происходили, были связаны, прежде всего, с внутренними факторами: необходимостью достижения компромисса между важнейшими политическими центрами (Никарагуа) или противостоянием сторонников независимости или федеративных или имперских образований (в Коста-Рике столица была перенесена в 1823 ^Г°ДУ ^в

результате гражданской войны из Картаго, который тяготел к Мексике, в Сан-Хосе, жители которого выступали за независимость страны).

Можно назвать и ряд иных причин. Жители латиноамериканских колоний были гораздо более тесно интегрированы с метрополией лингвистически, этнически и религиозно. Противостояние колонизаторам и их культуре, как чему-то совершенно чуждому эндогенным обществам и культурам, здесь было гораздо менее интенсивно. В силу креолизации и метисизации населения здесь не так сильно был развит этнический национализм. В целом в испанской Америке отсутствовали многие из тех форм и формул колониальной зависимости и противостояния, которые доминировали и мотивировали переносы столиц в странах Азии и Африки.

Бразилия

Мысль о необходимости переноса столицы Бразилии в глубинные районы страны была озвучена уже в конце XVIII века борцами за независимость государства. Первые две столицы Бразилии виделись ими как города, отмеченные знаками и символами португальского колониального господства. Сальвадор был столицей до 1763 года и служил центром плантационного хозяйства, где культивировались сахарный тростник и кофе. Рост Рио-де-Жанейро и переезд туда столицы были связаны, прежде всего, с экономическими причинами – освоением месторождений полезных ископаемых в Минас-Жерайсе, а также с удобствами бухты. Однако в обоих случаях столицы Португалии располагались на Атлантическом побережье страны, где концентрировалась экономическая деятельность и где вся система хозяйства была ориентирована на вывоз сырья в метрополию.

В 1950-е годы идеи о необходимости более сбалансированного развития страны и освоения огромных территорий внутри материка, где решено было построить новую столицу государства, обрели новую актуальность и стали широко обсуждаться в политических и публичных кругах. Новый город должен был стать точкой роста в сертане, пустынных и засушливых областях государства. Вдохновителем, пропагандистом и энергичным энтузиастом этой идеи, которая приобрела огромную популярность, стал президент страны Жуселину Кубичек. Градостроительные планы новой столицы осуществили архитекторы Оскар Нимейер и Лусиу Коста (Epstein, 1973).