Сторрам

– Нет, отец, – она улыбнулась, – у меня назначена встреча. Передай мой привет матери Наследника. И наилучшие пожелания.

– Обязательно. Она очень хорошо к тебе относится.

– Я знаю и ценю её отношение, отец. И спасибо за беседу.

– И тебе, – Сторрам улыбнулся. – Кто ещё оценит меня не как дельца, а как просветителя, – и комично вздохнул.

Они одновременно рассмеялись. Машина плавно остановилась точно напротив крыльца, Сторрам вышел и захлопнул дверцу, шутливо козырнул, хотя был в штатском. За лобовым стеклом качнулся в ответном приветствии пятнистый тюрбанчик, и машина уехала. Сторрам повернулся и, не спеша, стал подниматься по белым, отмытым до блеска ступеням к приветливо открывающейся перед ним двери.

Торговый Центр Сторрама

Сигареты не шибко понравились. Большинство их сочло слишком слабыми.

– Трава травой.

– И чего голозадые за них столько отваливают.

– Ага, я в зале видел. Цены-ы… обалдеть, не встать.

Гаор, понимая, что обидеть его никто не хочет, он сам давно привык к дешёвым «солдатским» сигаретам, на дембеле первое время удивлялся, за что такие гемы платят, только со временем научившись различать сорта дыма, а потому молча слушал, попыхивая сигаретой: он курил четвёртым и мог докуривать, как хотел.

– Ладноть вам, мужики, дарёному коню в зубы не смотрят.

– А это чего? – сразу спросил Гаор.

Ему со смехом перевели на ургорский. На его счастье, как он хорошо понимал, его незнание большинство смешило, а то бы солоно пришлось. Чужаков нигде не любят. Как на фронте тогда издевались над непонятно как попавшим в строевую часть хилым очкастым парнишкой, а когда узнали, что дурак сам, добровольцем пошёл… Дурачок был не в его, в другой дюжине, вмешиваться он не мог, а затюкать очкарика просто не успели: попали под бомбёжку на марше, многих не досчитались потом. Может, из-за того дурачка, что всем и всему верил – крикнули ему: «А ты стой!», – он и остался стоять живой мишенью вместо того, чтобы со всеми сигануть в кювет, вот и остался лежать на дороге в ожидании «трупняков» – похоронной команды, он и к Туалу тогда в первый раз в редакции отнёсся… не шуганул по-армейски. А потом уже понял, что, если Туал говорит, то ему надо только слушать и запоминать, и благодарить за науку, это когда Туал вместо Кервина, а бывало и такое, брался «крестить» его заметки. Кервин ему по дружбе кое-что и спускал, и не хотел «портить самобытность», а Туал был беспощаден. Да они все возились с ним. Кервин, Туал, Арпан, даже Моорна. А то ей, кроме него, спутников не было, да и художественные галереи, спектакли, концерты – Моорна о них, в основном, и писала – туда женщина могла и в одиночку ходить. Поздно понял, дурак, что это она его «приобщала к художественным ценностям», да ещё старалась, чтобы он не обиделся. Дураком был, таким, видно, и останется, всё до него доходит, как до ящера длинношеего, которому, пока обернётся, хвост под корешок отъедят, рассказывали, помнится, ещё на уроках биологии, а потом и в анекдотах не раз слышал и сам рассказывал.

Время уже обеденное, гасятся и растираются в пыль окурки, встают, отряхивая, оправляя комбезы. Гаор ещё раз оглядел пустую пачку.

– А то попробуй, – сказал Волох, – седни без обыска заходим.

– Ты, паря, только с глаз убери, – посоветовал ещё кто-то.

И увидев, как он ловко упрятал её под комбез, одобрительно хмыкнули.

– Умеешь.

В праздник, да ещё днём запускали и впрямь без обыска, даже не пересчитывая, и Гаор в спальне сразу перепрятал пачку в тумбочку, под пайковую коробку. Была у него одна мыслишка, но… вот когда получится, тогда и получится, а пока комбез на крючок и в умывалку бегом, обед уже на столе. А солнце высоко, он его и после обеда прихватит, и надышится и… да нет, турника ему сегодня хватит.

О его походе за косынкой больше трещали за женским столом, а за мужским больше обсуждали, чего он за такое с Кисы получить должóн. И дразнили Махотку, пока Старший не рыкнул.

– А ну угомонились, он же дурак, тоже полезет куда.

– Не полезу, – буркнул Махотка, обиженно глядя на Гаора, – я не такой. Мне это по хрену.

После обеда, когда Гаор со всеми одевался опять на выход, Старший подозвал его.

– Мотри, не глупи так. Ты не видел, а сволочь эта выцеливала тебя из пистоля.

– Так, – кивнул Гаор. – Понятно. А чего не выстрелил?

– Хозяин у него пистоль отобрал. А дважды не везёт.

– Спасибо, – улыбнулся Гаор, – я осторожно.

Старший вздохнул, почесал в затылке и… окликнул Асила.

– Ты наверх? Пригляди за этим… а то умеет вляпываться дурак. Двадцать пять уже у него есть. Того и гляди, ещё наработает.

– Пригляжу, – кивнул Асил, внимательно глядя на Гаора.

Гаор невольно поёжился.