Читаем Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии полностью

«Что же Господь, истина и свет, сделал пришедши (в мир)? Он, приняв плоть, сохранил ее нерастленною — в девстве».


Мефодий Олимпийский.Пир десяти дев (I, 5), конец II — начало III вв.

«Он [Христос] девственник от Девы, от неистленной неистленный. Поскольку мы люди и не можем подражать рождению Спасителя, будем подражать по крайней мере Его жизни… Когда уничтожается различие пола и мы совлекаемся ветхого человека и облекаемся в нового, тогда возрождаемся во Христа — девственника, который и рожден девственником и возрожден чрез девственницу».

Иероним Стридонский. Две книги против Иовиниана (I), ок. 393 г.


Но вернемся к гравюре Бальдунга Грина. Перед нами воплощенный символ веры — Бог стал поистине человеком. Гарантом полного вочеловечивания становится св. Анна, бабушка Иисуса по плоти. Пока она ощупывает внука снизу, Иисус дотрагивается до подбородка матери. Этот почти незаметный жест для средневекового человека был наделен вполне конкретным значением. Но каким?


164. Микеланджело. Статуя Христа Искупителя в церкви Санта-Мария-сопра-Минерва. Рим (Италия), 1519–1521 гг.


Иисус был изваян полностью нагим, но затем ревнители благочестия прикрыли его бронзовой «тканью». На всех копиях и гравюрах с изображением этой скульптуры он уже представлен одетым.


165. Микеланджело. Распятие. Церковь Санто-Спирито. Флоренция (Италия), 1493–1494 гг.


Еще одна работа великого мастера, изображающая нагого Христа — на этот раз распятого. Этому произведению повезло больше — сегодня оно демонстрируется в оригинальном виде. Хотя возможно, что в прошлом гениталии Христа и прикрывали тканью, изначальный замысел скульптора не пострадал.


166. Людвиг Круг. Христос как Муж Скорбей. Германия, ок. 1510–1532 гг.London. British Museum. № 1929, 0211.3


С намеком на эрекцию может изображаться не только младенец, но и умерший, а потом воскресший Христос. Вероятнее всего, это было связано с идеей воскресения как жизненной силы, которую Богочеловек сохраняет и после смерти. Однако, возможно и более приземленное объяснение — известно, что у казненных действительно бывает эрекция. Не отдал ли художник в данном случае дань реализму?

Сын-жених и мать-невеста

В центральной апсиде церкви Санта-Мария-ин-Трастевере в Риме находится мозаика, выполненная в 1140–1143 гг. На троне восседают Дева Мария и Иисус, причем Иисус одной рукой обнимает мать, а в другой держит книгу, раскрытую на словах Veni electa mea, ponam in te tronam meam («Приди, избранная моя, и я положу мой трон в тебе»), которые читались во время службы на праздник Успения Богородицы. Богоматерь, одетая как царица, разворачивает свиток с цитатой из Песни Песней (8:3): Leva eius sub capite meo et dextera illius amplexabit me («Левая рука его у меня под головою, а правая обнимает меня»). Чем объяснить такую любовную тему в изображении матери и сына? (167)

Чтобы понять смысл этого образа и символику Христа-жениха и Девы Марии-невесты, которая в нем заложена, необходимо вернуться к истокам христианского богословия. Апостол Павел писал о том, что Иисус — это «новый Адам», ведь он искупил первородный грех, который предок всех людей сотворил в Эдеме:


Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Илья Глазунов. Любовь и ненависть
Илья Глазунов. Любовь и ненависть

Ни один художник не удостаивался такого всенародного признания и ни один не подвергался столь ожесточенной травле профессиональной критики, как Илья Сергеевич Глазунов – основатель Российской академии живописи, ваяния и зодчества, выдающаяся личность XX века. Его жизнь напоминает постоянно действующий вулкан, извергающий лавины добра к людям, друзьям, ученикам и потоки ненависти к злу, адептам авангарда, которому противостоит тысячью картин, написанных им во славу высокого реализма.Известный журналист и друг семьи Лев Колодный рассказывает о насыщенной творческой и общественной жизни художника, о его яркой и трагичной судьбе. Как пишет автор: «Моя книга – первая попытка объяснить причины многих парадоксов биографии этого великого человека, разрушить западню из кривых зеркал, куда его пытаются загнать искусствоведы, ничего не знающие о борьбе художника за право быть свободным».

Лев Ефимович Колодный

Искусствоведение
Сотворение мира в иконографии средневекового Запада. Опыт иконографической генеалогии
Сотворение мира в иконографии средневекового Запада. Опыт иконографической генеалогии

Изображения средневековых мастеров многие до сих пор воспринимают как творения художников — в привычном для нас смысле слова. Между тем Средневековью не известны понятия «творчество», «верность природе» или «наблюдение», которые свойственны Ренессансу и Новому времени. Искусствовед Анна Пожидаева стремится выявить логику работы западноевропейских мастеров XI–XIII веков, прежде всего миниатюристов. Какова была мера их свободы? По каким критериям они выбирали образцы для собственных иконографических схем? Как воспроизводили работы предшественников и что подразумевали под «копией»? Задаваясь такими вопросами, автор сосредотачивает внимание на западноевропейской иконографии Дней Творения, в которой смешались несколько очень разных изобразительных традиций раннего христианства. Анализ многочисленных миниатюр позволяет исследователю развить концепцию «смешанного пазла» — иконографического комплекса, сложенного несколькими поколениями средневековых мастеров.Анна Пожидаева — кандидат искусствоведения, доцент факультета гуманитарных наук НИУ «Высшая школа экономики».

Анна Владимировна Пожидаева

Искусствоведение