Читаем Страдания юного Вертера. Фауст полностью

Ведьм севера смирять – одни безделки,А здесь я, право, не в своей тарелке.Насколько лучше Блоксбергская высь!Там ты свой брат, куда ни повернись.Свой Ильзенштейн там Ильза стережет,На высоте своей нас Генрих ждет,И Храпуны шлют Эленду-деревнеЛет тысячу свой отзвук эха древний.Там прочно все, а тут, того гляди,Путь под тобой прогнется впереди.Шел, кажется, сейчас по ровной глади,Глядишь – гора образовалась сзади,Пусть не гора, бугор, но, став стеной,Преграда он меж сфинксами и мной.Огни костров горят. Пройдусь вдоль ряда,Приглянется компания, подсяду.Еще, заигрывая и дразня,Шалуньи вертятся вокруг меня.Ну что ж, пожалуйста. Я по привычкеНе откажусь от свеженькой клубнички.

Ламии

(увлекая Мефистофеля за собой)

Живее, живо!То приближаясь,То удаляясьТолпой болтливой!Ах, как потешно,Что в виде карыЛюбезник старыйЗа нами, грешный,Трусит поспешно!О волокита!О сердцеед!Ногой разбитойВлача копыто,Хромает вслед.

Мефистофель

(останавливаясь)

Мужчины-дурни, род упрямый,Посмешища со дня Адама!Вы, и состарившись весьма,Не прибавляете ума.Проверено на деле всеми,
Что бабы – порченое племя.Все сделано, все из прикрас,Стан сужен, растопырен таз.Доказывать, однако, надо ль,Что сами пуститесь вы в пляс,Едва засвищет эта падаль?

Ламии

(останавливаясь)

Он стал, обдумывает, ждет.Приблизимся, а то уйдет.

Мефистофель

(двинувшись вперед)

Решительней! Без остановок!Раздумывать в мои лета!Быть только чертом без чертовокНе стоило бы ни черта.

Ламии

(приветливо)

К молодцу приблизим лица.Он к одной из нас, сестрицы,Нежностью воспламенится.

Мефистофель

При неполном освещеньеВсе вы просто восхищенье.Говорю не в осужденье.

Эмпуза

(врываясь)

Здравствуйте! Я той же мастиИ в игре приму участье.

Ламии

Ты – лишняя, да и урод,И нам испортишь хоровод.

Эмпуза

(Мефистофелю)

Я тетушка твоя ЭмпузаС ослиною ногой кургузой.Хотя ты с конскою ногой,Привет тебе, племянник мой.

Мефистофель

От всех в чужом краю скрываясь,На родственников натыкаюсь.Что Гарц, что Греция, – меняВезде преследует родня.

Эмпуза

Я превращаться мастерица,И я сегодня в честь твою,Чтоб к родственнику подольститься,С ослиной головой стою.

Мефистофель

Хотя фамильное родствоТут ценят более всего,Я отрекаюсь самочинноОт тетки с головой ослиной.

Ламии

Уродину ты эту брось!Она – страшилище округи.Все, что есть милого, в испугеБежит, рассеиваясь врозь.

Мефистофель

Однако вы и сами, дивы,Так подозрительно смазливы!Что, ежели румянцем щекПрикрыт какой-нибудь порок?

Ламии

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное