Читаем Страдания юного Вертера. Фауст полностью

Сюда скорее, сил недобрых скопища!Делами злыми вволю вы натешитесь.Алтарь поставьте с золотыми крыльями,С подставкою для топора серебряной.Наполните кувшины, чтобы было чемСмыть брызги черной крови на треножнике.Ковер роскошный постелите под ногиКоленопреклоненной жертвы царственной,В который тело после обезглавленьяМы с честью завернем для погребения.

Предводительница хора

Царица в стороне стоит, задумавшись,Поникли девушки, как злак подкошенный.Мне, пожилой, священным долгом кажется
Пообсудить дела с тобой, старейшею.Ты опытна, умна, доброжелательна,Хоть дуры эти на тебя накинулись.Итак, скажи: спасти нас нет ли способа?

Форкиада

Легко сказать! Спасти себя со свитоюЗависит от царицы. Это требуетРешимости и быстроты немедленной.

Хор

Достославнейшая парка, чтимейшая из сивилл!Жизни нить не обрывай нам и спасенье объяви.Мысленно, в воображенье, мы уже непоправимоЧувствуем, как холод смерти сковывает наше тело,Созданное для любви.

Елена

Их страх простителен, а я расстроена,Но не страшусь. Я выходом воспользуюсь.Кто мудр – для тех возможно невозможное.Итак, скажи, что ты нам посоветуешь.

Хор

Не скрывай, скажи скорее, как избавиться нам, бедным,От петли, от удушенья, мысленно уже сдавившихНаши шеи холодящим, тесным ожерельем смерти,Если только милость Реи, матери богов великой,Нас в беде не защитит.

Форкиада

Терпенья хватит ли у вас, чтоб выслушатьМое повествование пространное?

Хор

Продли нам жизнь растянутою повестью.

Форкиада

Кто бережет добро и домоседствует,Кто в доме подновляет стены старые,Кто крышу от ненастья чинит вовремя,Протянет долго под родимой кровлею.Но кто через порог свой легкомысленноВ чужую землю прочь уходит из дому,Тот, возвратясь, находит место староеПеременившимся или разрушенным.

Елена

Уместны ль замечанья в миг решающий?Рассказывай без вставок неприязненных.

Форкиада

То не в укор тебе, а только к сведенью.По островам чужим и побережиямШатался Менелай морским разбойником.С набегов возвращался он с добычею,Которая внутри дворца наставлена.Он десять с лишним лет провел под Троею,А сколько лет он плыл домой – не ведаю.Меж тем что сталось с домом Тиндареевым,Что сталось с целым царством этим временем?

Елена

Придирчивость срослась с твоей природою,Не можешь слова ты сказать без горечи.

Форкиада

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное