Страх и сомнение

Он вышел из проулка на большую улицу. Люди торопились по своим делам, спеша укрыться от вируса. По большому экрану сообщили, что за прошедшую ночь в Италии умерла тысяча человек. А Васю просто поимели на помойке. Невелика жертва по сравнению со смертью. До дома было около двух часов пути и Вася неспешно побрёл, без копейки в кармане.

Глава 58

Раннее утро в городе особенно прекрасно. На улицах тихо, будто в каком-нибудь постапокалиптическом фильме, людей нет, и лишь щебетание птиц напоминает о жизни. Али оделся потеплее и вышел. Холод взбодрил его, и, выпустив струйку пара, он отправился в сквер. Идти пришлось недолго, минут пятнадцать и вскоре он уже сидел на заветном перекрёстке рядом с урной.

— И как это собаки не заметят коробку, — думал он про себя, — хотя, может это проверка и в коробке ничего нет.

Он в неё не заглядывал. Теперь это желание особенно обострилось, но Али пересилил себя и аккуратно положил коробку на дно урны. Оглядевшись, он набросал сверху скомканную газету. После этого он взял рюкзак и быстро скрылся с перекрёстка.

Придя домой, он заварил чай. До обеда оставалось около шести часов. Али ходил из одного конца комнаты в другой, одновременно накручивая себя и успокаивая. Впору было принять успокоительное и уснуть, иначе сердце грозилось не выдержать. Он так и сделал и вскоре уснул блаженным сном.

Очнулся он резко, будто от звонка будильника. Сел на кровать и вытер платком лицо. Затем выглянул в окно и увидел бегущих к скверу людей.

— Всё-таки в коробке что-то было, — подумал он про себя.

Собравшись с силами, он накинул куртку и вышел на улицу. Где-то вдалеке гудели сирены и кричали люди. В душе у Али похолодело. Был ли в коробке фейерверк или всё же бомба. Неужели его обманули и он совершил теракт.

— Неверные, это всего лишь неверные, — думал он про себя, быстрыми шагами направляясь к скверу.

Людей становилось больше, крики раздавались громче. Али уже не сомневался, что произошла трагедия, и спокойно, даже слегка медленно, шёл среди толпы. Наконец, он протиснулся среди людей и увидел всю картину. На земле лежало с десяток трупов, в основном мусульмане и приезжие, раненных в два раза больше. Али почувствовал, как земля уходит из под ног, и он теряет сознание.

Очнулся он на скамейке в парке с видом на озеро. Гуси, утки, зайцы, белки… Казалось, он был далеко от происходящих событий…

— Может, всё было сном, — подумал он.

— Это не сон, — громко произнёс Дима, — это сакральная жертва.

Али вздрогнул. Голова разболелась с новой силой.

— Вы меня обманули, — пробормотал он.

— Конечно, — согласился Дима, — и теперь ты смело можешь носить статус зачинщика. Демонстрация началась раньше на два часа и по той улице действительно шли мигранты и те, кто их поддерживал.

— Почему? Они же наши.

— Ну, это как посмотреть, — пожал плечами Дима, — но ты сделал полезное дело. Смотри, что будет дальше. Правительство и мир встанут на сторону мигрантов и забудут мелкие пакости, типа грабежей и насилия. Нацисты будут в гневе и станут искать взрывателя внутри себя… и не найдут. Тогда начнётся грызня и раскол неминуем. Под это дело мы протолкнём несколько законов, и, поверь мне, многие законодатели нас поддержат. Некоторые сделают себе карьеру. Остальных подкупим.

— Бей своих, чтоб чужие жалели, — ухмыльнулся Альберт, — мир парадокса вывернул ящик Пандоры, а в нём оказался всего лишь кубик-рубик. Все схемы давно отточены, человеческий мозг разобран до молекул, а поступки до мельчайших эмоций. В этой мягкой войне ты будешь в первых рядах. Ты же веришь во Всевышнего?

— Верю, — после долгого молчания промычал Али.

— Вот и отлично, — хлопнул в ладоши Дима, — мы в тебе не сомневались. Это небольшой презент за хорошую работу, — он достал увесистый конверт и положил в карман куртки Али, — теперь иди домой и хорошенько выспись. Толи ещё будет, друг мой, толи ещё будет.

Глава 59

— Шутовской двор наполнен печалью, — ухмыльнулся Дима, — больные головы понимают, что больны.

— Смеяться над недалёкими грешно, — осудил Альберт, — вдруг сам таким станешь.

— Стану и стану, — отмахнулся Дима, — не всё же в облаках летать. И в земле полежать бывает полезно.

— Ты видел его глаза?

— Видел. Страх, ненависть, самобичевание. Но затем смирение. А потом и самообман. Всё как полагается. Он не предаст и не сбежит. Верная собака и маньяка будет охранять от полицейских. Ей неважно, плох или хорош человек. Главное, хозяин.

— А как насчёт самоубийства?

— Духу не хватит… Хотя после такого чёрт его знает, что у него в голове.

— После трагедий люди меняются. Они будто ягоды, сначала есть форма, цвет, а затем бац, и один сок остаётся. И ладно если обратно собраться смогут.