Страна восходящего солнца

2) Верность идеалам бусидо, бывшим без всякого преувеличения основами воспитания «поколения камикадзэ» (среди этих идеалов – они гири,т. е. чувство долга, благодарности и личной преданности: родителям, императору, стране, а также вездесущее

макото –искренность и честность перед собой), синтоистское по сути киёси –широко трактуемая «чистота» (переодевание в чистую униформу и полирование деталей самолета исходит как раз отсюда, а не только из стремления подражать всеобщему любимцу и аккуратисту покойному адмиралу Ямамото).

3) Твердая, спокойная уверенность в грядущем перевоплощении (или, наоборот, отсутствии всяческого посмертного воздаяния), исходящая из вероучения буддизма, синто или даже христианства, а также не такого уж редкого среди молодых образованных японцев тех лет атеизма (об этом чуть далее).

Конечно же, у каждого камикадзэ мог быть свой ответ на вопрос, почему он избрал этот Путь и собирается пройти его. В самом концентрированном виде эти размышления отразились в уникальном источнике – нецензурированных последних письмах этих пилотов домой. Первые сборники таких писем и отрывков из дневников появились в начале 1950-х годов в результате сбора писем, дневников и воспоминаний погибших и уцелевших летчиков такими подвижниками от истории, как, например, Оми Итиро, разыскавшем великое множество подобных свидетельств истории и посетившим не один десяток семей, записывая устные воспоминания. Родные летчиков показывали гостю памятные вещи и письма своих близких, павших в бою. Результатом стал выход в 1951 году, вскоре после окончания американской оккупации Японии, сборника, включавшего дневники студентов университетов, погибших на войне (не только камикадзэ), под названием «К потокам в далеких горах», а в 1952 году – первого сборника собственно материалов о камиадзэ, озаглавленного «Слушайте голоса океана!», ставшего бестселлером. В 1963 году вышел второй том, составленный по тому же принципу, и с тех пор такие издания и переиздания стали появляться в Японии достаточно часто.

Сказать, что эти письма трогательны, заставляют задуматься, часто просто невероятно мудры и парадоксальны – значит просто не сказать ничего. В них действительно отразился тот сугубо японский и одновременно поистине вселенский дух, «сострадающего бусидо» ( буси-но носакэ,«сострадание воина»), понимаемого не как искусство убивать и быть убитым, некая «узкая клановая мораль», блестящее, но преходящее мастерство-дзюцу, а как Путь (

до), как одно из объяснений места и предназначения человека в этом мире, которое, возможно, ничем не хуже других подобных попыток…

Далее мы приведем ^[24]письма нескольких летчиков, а также отрывки из мемуаров и стихов. Почти все их авторы не были профессиональными военными до момента призыва в армию. Более всего, по словам Иногути, писали офицеры (мичманы, младшие лейтенанты и лейтенанты) резерва, призванные на службу из гражданских колледжей и университетов и наспех прошедшие военную подготовку перед получением назначений. Судя по содержанию (письма нередко содержат критику в адрес «политиканов»), они вообще не подвергались воздействию цензуры, возможно, благодаря благоговейному отношению к камикадзэ как таковым или простой технической невозможности подвергнуть цензуре все солдатские письма.

Первым вниманию читателей мы представим письмо, написанное младшим лейтенантом Кайдзицу Сусуму из авиагруппы «Семь жизней», базировавшейся в Гэндзане (Вонсане) в Корее. Кайдзицу родился в 1923 году в городе Омура префектуры Нагасаки на севере Кюсю. Как раз перед учебой в школе морской авиации он закончил технический колледж в Нагоя.

«Дорогие папа, мама, братья Хироси и Такэси, а также сестра Эйко!

Хочу верить, что вы все здоровы этой весной. Я никогда не чувствовал себя лучше и сейчас готов к активным действиям. Как-то я пролетал над нашим домом и попрощался в последний раз с соседями и вами. Благодаря господину Ямакаве мне недавно посчастливилось выпить прощальную чарку с отцом, и теперь не остается ничего другого, кроме как дожидаться приказа на боевой вылет.

Каждый день я занимаюсь обычными делами. Больше всего беспокоюсь не о смерти, а главным образом о том, как наверняка потопить вражеский авианосец. Младшие лейтенанты Миядзаки, Танака и Кимура, которые летят со мной, спокойны и решительны. Их поведение ничем не выдает состояния постоянного ожидания приказа на боевой вылет для рокового пике. Мы проводим время в написании писем, играх в карты и чтении. Убежден, что мои товарищи приведут нашу святую Японию к победе.