Странное наследство

Оливия вносила веселье и радость в строгую и чинную обстановку индейской деревни. Среди своих сверстников, братьев и сестер, родившихся в вигвамах, белолицая девочка с черными вьющимися волосами была лидером и к десяти годам умела держаться на лошади в седле и без седла. Она носилась, точно ветер, по горным кручам, на скаку поражала мишень с одного выстрела, независимо от того, какое оружие было у нее в руках - лук или охотничий карабин. Оливия научилась подражать голосам птиц и зверей и охотиться на них.

Но скакать верхом и играть час-другой - это совсем не то, что предстояло Оливии сейчас. Берни Дуглас решил непременно сделать из строптивого мальчишки настоящего мустангера, а это значит, что ей придется проводить в седле восемь-десять часов подряд без отдыха. Она предпочла бы заниматься приготовлением пищи. Готовить и возиться на кухне Оливия очень любила и всегда помогала бабушке Абигейл. Вспоминая об обедах в доме доктора, Оливия невольно улыбалась. Она была совершенно счастлива, когда в столовой нижнего этажа собиралась большая компания. За столом обычно прекрасно сходились деликатный доктор Гэбриэл Пойнсетт и грубоватое и мужественное племя погонщиков-мустангеров.

Глава 3

Въездные ворота усадьбы доктора были уже закрыты, когда Берни приблизился к ограде и раскидистым соснам, окружающим просторный участок. Из сторожки вынырнула тень, и гортанный голос индейца окликнул:

- Босс, это ты вернулся?

- Я, Уолкотт! Открывай!

Звякнул засов, решетчатая калитка распахнулась с легким скрипом.

- Как там мальчишка? - хмуро поинтересовался Берни.

- Бьет цветочные горшки, босс! - довольный чем-то Уолкотт ухмыльнулся: - Лютует парень.

- Как ты считаешь, Рони, дотащится дохлятина Дейзи, или как ее там, до ранчо?

- Можно нанять фургон…

- Считаешь, я должен уступить? - Берни спешился и громко зевнул.

- Не я, а ты, патрон Берни Дуглас, пообещал умирающей белой леди позаботиться о ее внуке! - обтекаемо ответил Рони Уолкотт.

- Хитрый черт, индеец, - пробурчал Берни. - Готовьтесь, рано утром отправимся!

Дуглас решил проведать паренька. Дверь его оказалась не заперта.

- Сидишь в темноте, Олив?

Под тяжелыми ботинками захрустели осколки разбитого цветочного горшка. Сильно запахло листьями герани.

- Хоть бы подмел в комнате! Уж больно насорил ты сегодня!.. - усмехнулся опекун. - Ладно, упрямец! - мирная речь, несвойственная Берни в последние дни, давалась мустангеру с большим трудом. - Будь по-твоему! Но смотри, чтобы к утру все было готово в дорогу!

Оливия еле сдержалась, чтобы не броситься ему на шею. Каким милым и привлекательным может быть Берни! Родным и близким, точно ее папочка (а для всех - ее дядя Фрэнк)!

- Хорошо, Берни Дуглас, - как можно спокойнее пробормотала она. - Я буду делать все, что ты прикажешь, опекун.

- Вот и договорились, Олив. Постараюсь попусту не обижать тебя, малый. Но мужчину из тебя воспитаю, обязательно! - голос мистера Дугласа снова стал суровым.

Оливия кивнула, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не засмеяться.

На рассвете Оливию разбудил решительный стук в раму.

- Просыпайся, мистер Лежебока!

- Доброе утро, мистер опекун, я быстро, - она выскочила из-под одеяла и стремительно оделась. Затем принялась скручивать перину в тугой рулон, остальные вещи были уложены еще позавчера.

Схватив ведерко, Оливия метнулась к хлеву.

- Пожалуйста, Берни, пусть кто-нибудь из работников разберет мою кровать и положит в фургон. - Не обратив внимания на вспыхнувшее в глазах мистера Берни Дугласа раздражение, девушка пробежала мимо. - Дейзи! Милашка! Уже иду!

- Уолкотт! Ты где? Рональд? - рявкнул Берни Дуглас едва сдерживая ярость.

- Я здесь, патрон! - Рони невозмутимо и спокойно шагал по двору от распахнутых въездных ворот усадьбы.

- Вынеси крысенышу его колыбельку! Что поделаешь, если мальчонка привык спать, кутаясь в пуховики! - Берни смачно сплюнул, попав себе на сапог. - Черт возьми! Правду говорят, что нельзя плевать против ветра… Что ты ухмыляешься, Рони Уолкотт?! Как в твоем племени воспитывают мужчин? Подскажи, а!

- В нашем племени не спят на кровати с периной… Но на кровати все-таки удобнее. И не стоит портить себе с утра настроение, босс.

Олив выскочила из хлева с ведерком, в котором пенилось парное молоко, и зычно закричала своим низким голосом, изображая из себя молочницу на рынке:

- А вот парное молоко! Кому молока?

- А пива не найдется? - подхватил ее игру Пабло Гомес. - Лучше бы пива, да кружку вместительную! - похотливый мексиканец хотел было ущипнуть Олив за ягодицу, но тут же отдернул руку, напоровшись на угрожающий взгляд индейца. - Понял, понял, Рони Уолкотт! Твое - так твое! Мне мой живот дороже, чем тощий зад мальчишки!

- Не распускай свой грязный язык, мексиканец, пока его случайно не потерял в дороге! - и Рони Уолкотт весьма приветливо улыбнулся Пабло Гомесу.

Со стороны их разговор казался мирным и доброжелательным, но Оливия уловила хищный блеск во взгляде двоюродного брата и последовавший вслед за этим непритворный испуг в черных глазах Висячего Требуха.