Странствия Шута

— Я же говорил! — крик Рапскаля, гортанный, возбужденный, довольный. — Говорил, что они воры! Посмотрите туда, посмотрите на ее руку, вот оно, доказательство! Серебряная! Она украла серебро у драконов, и она должна быть наказана! Хватайте ее! Хватайте их всех!

Момент ужаса и потрясения. Вскрикнула Искра — кто-то вцепился в нее. В следующее мгновение Шута оттерли в сторону. Я изо всех сил старался не терять сознания.

Толпа окружила нас, и последнее, что я услышал, был отчаянный крик Шута.

Глава тридцать восьмая

Выход

В этом сне я очень маленькая, такая маленькая, что прячусь внутри крошечной ореховой скорлупки. Я плыву по дикой бушующей реке. Я очень напугана, мне страшно, что это будет длиться бесконечно. Вокруг меня есть и другие скорлупки, которые так же несет река. Мне кажется, что я могу покинуть свою скорлупку и растаять, стать частью других.

Но вдруг меня ловит дракон. Он крепко держит меня лапой, так, что даже если я сейчас захочу убежать и растаять, у меня не получится. Мне страшно, но дракон дает мне почувствовать, что я совсем-совсем в безопасности.

— Как волк помог моему малышу, так и я сделаю с его детенышем. Я сберегу тебя здесь. Когда же выйдешь, найди меня. Я буду тебя охранять.

Здесь я нарисую дракона. Он просто ужасен, но для меня он как добрый дядюшка.

«Дневник снов», Би Видящая

Меня очень долго не было, и теперь я не знала, как быть.

Не крутись,

приказал мне Волк-Отец. Ты должна быть готова раньше них. Потянись. Вставай.

Я не могла. Я пыталась. Где-то, я знала, у меня есть ноги и руки. Лицо. Солнечный лучик. Ветер. Очень медленно в этих словах начал проявляться смысл. Солнечный свет коснулся меня, ветер поцеловал в лицо. Я лежала на спине. Моргнула. Смотрела в голубое небо. Солнце было слишком ярким. Я попытался двигаться, но мое тело в чем-то запуталось.

Я услышала страшный звук. Повернула к нему голову. Чалсидианец, которому так нравилась Шан. Это он издавал звуки. Я не могла вспомнить его имени. Он стоял на четвереньках, широко разевал рот и издавал необычные звуки. Я подумала, что его вот-вот стошнит. Вместо этого он снова упал на живот. Его лицо повернулось ко мне. В его глазах ничего не было от человека. Они расширялись, расширялись, пока не побелели. Он сжал губы, будто пытаясь подуть в рог, и закричал на меня. Это были жалкие, но чем-то пугающие звуки.

Страх во многом может помочь. Я перевернулась на живот и вдруг поняла, что меня удерживает. Тяжелый меховой плащ обернулся вокруг моего тела. Я попыталась подтянуть колени, но застряла внутри него и не могла шевельнуться. Звуки от чалсидианца становились все необычней, все больше походили на беличий треск.

Я перевернулась на спину. Мои гибкие руки нащупали петельки и палочки, которыми застегивался плащ. Я шарила по ним, пытаясь вернуть ту часть себя, которая знала, как двигать пальцами, чтобы убрать это. Звуки теперь походили на собачий вой. Я бросила копаться среди петель, и села. Теперь я оказалась в меховой ловушке, и найти выход из нее было важнее, чем сбежать от безумца. Мне удалось встать, продвинуться на несколько шагов, и я об кого-то споткнулась. Одна из лурри Двалии. Я не могла вспомнить ее имя. Внезапно я поняла, что она мертва. Я отшатнулась и снова вцепилась в петельки плаща. И увидела Двалию. Она лежала под кем-то и крутилась, стараясь выбраться.

Не смотри. Беги. Просто беги. В лесу безопаснее, чем среди этих злобных существ. Здесь есть кое-кто, кто поможет нам, если я смогу разбудить его. Беги. Беги туда, куда я направлю.

Я побежала. Приземлилась на черный плоский, как осколок брусчатки, камень. Потом добралась до места, где снег таял наперегонки с подрастающей травкой. Весна? Откуда весна? В каменную колонну меня затащили зимой. Где я была? Почему я ничего не помню?

Голова закружилась. Я упала, встала на колени и уперлась руками в снег. Поднялась на ноги, зашаталась. Плащ тянулся за мной по снегу. Я подобрала его. В лес. Как можно дальше в лес.

Позади я услышала истошный крик Двалии: