Странствия Шута

Шут поперхнулся смешком, и ворона сразу же передразнила его.

— И это так, — согласился я.

— Но леди Старлинг сказала, что все, что она пела, — правда.

— Все, что она пела — правда. А теперь подумай сам, делают ли опущенные детали истину ложью?

— Он рассказывал мне, что сел за девушку, которая была вырезана из того же камня, что и дракон, и они полетели в небо и видели несколько сражений.

Парень становился все смелее. Шут незряче взглянул на меня.

— Я сам видел, как он улетает на спине дракона. Мы звали ее Девушкой-на-Драконе. И если он предпочел тебе рассказать о тех сражениях, ну, тогда ты знаешь сейчас о них гораздо больше меня.

Улыбка медленно поползла по лицу мальчика.

— Значит, он тоже герой.

Я кивнул.

— Без него королева Кетриккен никогда бы не добралась до гор живой. И я бы умер от раны прежде, чем мы собрались на поиски короля Верити. Так что, да, он тоже герой.

Я взглянул на Шута. Его лицо было непроницаемо, пальцы замерли на краю стола.

— Она о многом умолчала.

— Это да.

— Но почему?

Прежде чем я успел ответить, вмешался Шут.

— Возможно, когда-нибудь ты сам спросишь об этом у нее.

Я заметил нотку веселья в его голосе, когда он представил себе эту встречу.

— Мне пора идти, — внезапно меня осенило, и я отважился предложить: — Шут, ты должен одеться и пойти со мной. Уверен, ты достаточно окреп, чтобы пережить этот час или даже больше.

— Нет, — быстро отрезал он.

Я мгновенно пожалел о своих словах. Знакомый свет, сиявший в его лице, его удовольствие от помощи мне и от разговора с Эшем — все исчезло, будто никогда и не было. Страх вернулся, и Шут съежился в своем кресле. Я посмотрел на него и снова удивился, как ему, слепому, одинокому, больному, хватило мужества так долго искать меня. Неужели он потратил на это последние силы и больше никогда не оправится, не станет Шутом, которого я знал?

— Нет, конечно нет, — тихо сказал я.

— Я все еще в опасности, Фитц, — заговорил он быстро заговорил, захлебываясь словами. — Знаю, ты думаешь, что я смешон. Ты не можешь поверить, что здесь, в замке Баккип, они могут не только найти меня, но и увезти отсюда. Но они могут. Я знаю это так же точно, как… как знаю, что ты — мой друг. Есть очень мало вещей, в которых я уверен так же, Фитц. Я мало во что верю, но в тебя — безусловно. И в то, что опасность до сих пор реальна.

Его голос становился все тише и тише. На последних словах он сложил руки и посмотрел на них сверху вниз, будто мог их увидеть. Сложенные, они больше не походили на руки. Просто белые узелки, красные шишки, пятна шрамов. Я отвернулся от них.

— Я останусь с ним, сэр, — еле слышно сказал Эш.

Я не просил его и не думал об этом, но в тот момент был благодарен за эту помощь.

— Ты должен идти, я понимаю, — произнес Шут. В его голосе звенело тихое отчаяние.

— Должен.

Я ощутил легкий толчок от Чейда и давление Неттл. Мне необходимо было явиться. Дьютифул и Эллиана задерживали выход, пока я не присоединюсь к ним. Так долго, что походило на неуважение к придворным.

Уже иду, ответил я, а затем спрятал мысли от всех.

— Я скоро вернусь, — заверил я Шута.

— Скоро! — повторила ворона. Она прыгнула ближе к Шуту и склонила голову.

— Мотли беспокоится о вас, — сказал Эш нежно, будто уговаривая ребенка. — Она пытается заглянуть вам в лицо.

Я не думал, что это сработает, но стиснутые руки Шута медленно разжались, он поманил птицу и она приблизилась.

— Вот кусочек хлеба для нее, — прошептал Эш и положил корочку в ладонь Шута. Он сжал ее пальцами, и птица, подойдя ближе, начала трепать ее.

— Скоро, — повторил я и отошел от стола. Эш догнал меня на половине лестницы.

— Сэр, — окликнул он меня громким шепотом, — позвольте поправить ваш воротник.

Но подойдя ближе, он еле слышно прошептал мне на ухо:

— Он не так крепок, как пытается показать вам. Сегодня я нашел его на полу, он пытался подняться. Ему было трудно даже схватиться за мою руку. И стало очень больно, когда я помог ему встать на ноги. Вы видели, как он ходит, он поднимается с постели и даже с кресла. Но с пола он встать не может, — и снова обычным шепотом добавил: — вот, теперь гораздо лучше.

— Спасибо, — таким же шепотом ответил я ему, схватил его руку и коротко пожал ее. Я знал, что он понял мою невысказанную благодарность. То, что я услышал, было плохо, но еще хуже — что мой друг начал скрывать от меня свою слабость. С тяжелым сердцем я спустился по лестнице и вошел в свою старую комнату.

Не успел я закрыть потайную дверь, как услышал настойчивый стук.

— Минутку, — попросил я, и услышал голос Риддла:

— Это на минуту больше, чем я могу дать тебе.

Когда я открыл дверь, он произнес:

— Меня послали, чтобы я привел тебя на обед, независимо от твоих возражений и внешнего вида. Но вижу, ты вполне готов.

— Да и ты тоже, — я вернул его колючий комплимент.

Риддл и впрямь выглядел непривычно. Его белую рубашку обрамляли пурпурные манжеты и воротник. Цвета Кетриккен. Брюки остались черными, и ему даже разрешили надеть простые сапоги. Я почувствовал зависть.

Он задрал подбородок и повернулся в профиль.