Страшные сказки для дочерей кимерийца (СИ)

Нийнгааль с насмешливой полуулыбкой смотрела на Атенаис в упор, и от прозрачного взгляда ее прекрасных глаз становилось почему-то еще холоднее. Она очень изменилась за последние несколько дней. Нет, она вовсе не стала страшной и злобной уродиной из мрачных нянькиных сказок, она даже менее красивой ничуть не сделалась. Но почему-то смотреть на нее теперь было страшно.

Глава 31

Атенаис отвела глаза, вздрогнув под теплой накидкой.

Нийнгааль усмехнулась. Тронула поводья, чуть убыстряя шаг своего горбача. Величаво проплывая вперед, ответила, даже не повернув при этом головы в сторону Атенаис:

— Нескоро. И не пытайся меня разжалобить — на меня твои уловки не действуют. Да, и вот еще что… если еще раз замечу, что ты проверяешь свои жалкие ужимки на ком-то из стражников — его убьют. А тебе вырвут язык.

Очень хотелось плакать. Но по горькому опыту последних дней Атенаис твердо усвоила, что это может только ухудшить ситуацию — слезы Нийнгааль бесили. Уж лучше попытаться как-нибудь иначе.

Она сморгнула предательские капли с глаз, тряхнула головой, сглатывая застрявший в горле комочек, и крикнула в удаляющуюся спину:

— Но, Госпожа, ведь безъязыких жриц Деркэто не бывает! А ты же мне обещала!..

Нийнгааль обернулась. Ее улыбка была так же ослепительно холодна, как и хрустально искрящийся лёд далеких горных вершин:

— А я передумала. Ты не будешь жрицей Богини Истинной Страсти. Радуйся, старшая дочь аквилонского короля, тебе выпала редкая честь. Ты станешь невестой моего Повелителя!..

***

Сарк — красивый город.

По размерам он почти не уступает Сабатее, но без ее предельной многоярусной скученности. Дом Цубрахэша — местного правителя — тоже был всего лишь двухэтажным и практически не выделялся в ряду таких же добротных и крепеньких деревянных строений на самой широкой улице Верхнего Сарка. Разве что тем, что высокий цоколь его вплоть до середины первого яруса был не из привычного и повсеместно употребляемого в Сарке дерева, а из местного зеленовато-серого камня. Не иначе как признак особой зажиточности. А так — более ничего особенного в доме этом не было, и не подумаешь, что именно здесь обитает король и повелитель всего Сарка.

Впрочем, это и неудивительно. Для Шема, во всяком случае.

В этих городишках короли — должность не наследственная, а выборная. Кто богаче да ловчее в делах — тот сегодня и король. А завтра другой ловчила сумеет не только сорвать огромный куш, но и доказать соплеменникам, что это была вовсе не случайная удача и что именно под его управлением городу будет лучше всего — и извини-подвинься старый добрый Цубрахэш, забирай свои пожитки из королевского замка. Сам Конан такого государственного устройства не понимал и не одобрял. Но, как говорится, в чужую винокурню со своим суслом не ходят.

Конан поежился, глядя в сад из окна второго яруса левой башни королевского замка. Сад был красив. Вторая осенняя луна вызолотила и окрасила драгоценным пурпуром листву густо посаженных деревьев, которой под защитой высоких замковых стен не угрожали свирепые ветра плоскогорья. Тот редкий лесок, что подходит почти к самым городским стенам, давно уже лишился своего праздничного убора, машет сиротливо голыми ветками. А тут — тишь да гладь, полное благолепие да услада для глаз. Деревца невысокие, и двух ростов не будет, а посажены так густо, что из окна второго яруса кажется — никакой это вовсе не второй ярус. Просто на земле, до которой рукой подать, расстелили златотканый вендийский ковер немыслимой ценности. Наверное, чтобы боги с небес любовались, не для простых же людей такую красоту по земле трепать… Нет, хороший сад, что ни говори.

А вот замок Конану не нравился. Неуютным он был, замок этот. Холодным и нежилым каким-то. Словно заброшенная гробница. В годы бурной молодости Конану приходилось не раз ночевать в таких всеми покинутых каменных склепах — ощущение тогда возникало похожее.

Хотя снаружи выглядел сарковский замок вполне достойно. Не слишком высокий — ростов пять, не более, если угловые башни в расчет не брать — они-то, конечно, повыше будут. Все из того же зеленовато-серого камня с красивыми обрамлениями меленькими белыми плиточками у окон второго яруса — первый, как водится, монолитный, на случай осады. То-то в самом городе практически нет высоких домов — негоже подданным выше своего господина и короля выпячиваться. Пусть даже господин и король этот временный, но замок-то — постоянный.

Вот именно.

Постоянный замок — и постоянно сменяющие друг друга хозяева этого замка. Откуда уж тут взяться теплоте и домашнему уюту? Эх, советовали же умные люди, надо было плевать на этикет и селиться в добротном бревенчатом доме, а не в этой промороженной усыпальнице. Тем более что и Цубрахэш предлагал, похоже, вполне искренне, и даже огорчен и обижен был отказом, чуть ли не как личное оскорбление воспринял.