Страсть и бомба Лаврентия Берии

— Основная часть работ англичан по урану ведется в Канаде, куда они были перенесены из соображений большей безопасности от вражеских налетов с воздуха и в целях сближения с американцами…

Да, куда уж точнее. Ведь он, Берия, уже давно знал, что еще в 1943 году в городе Квебеке состоялась встреча лидеров США и Англии, на которой Рузвельт и Черчилль не только «перетирали» вопрос об открытии второго фронта, о чем публично объявили, но и вели секретные разговоры о «Манхэттенском проекте». Так они называют проект создания атомной бомбы. И тогда же они договорились, что американцы будут в этом деле «закопёрщиками», то есть главными. Но и англичан не кинут. Наши разведчики в переписке назвали эту их конференцию кодовым словом «Сектант». Очень точное слово. Ведь ни США, ни Англия ни слова не сказали об этом своему союзнику СССР. Поступили, как сектанты. Та конференция еще не закончилась, а «дядюшка Джо» уже все знал. Все пять пунктов текста Квебекского соглашения, которое делало «атомный клуб» закрытым для СССР.

По этому соглашению для работы в США выехала группа английских ученых. Среди них оказался и наш человек. Клаус Фукс. Член Компартии Германии, физик, добровольно сотрудничавший с Советами…

Фитин тем временем перешел к положению дел во Франции. На оккупированной немцами территории известный французский физик Жолио-Кюри продолжает трудиться в этом направлении…

Берия внимательно дослушал фразу Фитина о том, что Жолио-Кюри, несмотря на старания англичан и американцев, скорее всего, останется на родине и Франция будет еще одним центром работы по урану.

— А что немцы? — задал он вопрос на тему, которая больше всего интересовала руководство страны. — Они-то смогут создать бомбу? Гитлер и Геббельс все время талдычат о каком-то чудо-оружии, которое вот-вот появится у них и поможет сокрушить Красную армию.

В разговор вступил начальник ГРУ генерал-лейтенант Ильичев:

— Точных данных о состоянии разработки проблемы в этой стране у нас не имеется. А доступные сведения противоречивы. По одним из них, немцы добились значительных результатов, по другим — Германия при ее экономическом и военном положении не может вести сколько-нибудь серьезных научных работ в области урана. По этой теме активно работает в Швейцарии наш человек.

— Думается, — продолжил после Ильичева свою речь Фитин, — причин этому несколько. В 1939 году немцы имели все необходимое для создания атомного оружия. Необходимый научный потенциал, производственные мощности в химической, электротехнической, машиностроительной промышленности. Но со временем немцы растеряли эти преимущества. Они не смогли сконцентрировать все силы под единым руководством. Еще одна причина — отъезд многих ученых из страны. Руководители рейха не смогли разглядеть перспективу в атомном оружии. Они сосредоточили все усилия на проектах, которые должны были дать быструю отдачу. Создание ракет Фау-2, бомбардировщиков дальнего действия. А теперь они пытаются наверстать упущенное…

— Кроме того, наши союзники, внимательно наблюдавшие за ними, — заметил Судоплатов, — не давали им развернуться. В феврале 1943 года норвежским диверсантам, засланным из Великобритании, удалось уничтожить завод по производству тяжелой воды в Норвегии. Кроме того, частые бомбардировки вынуждают немцев постоянно перемещать свои лаборатории…

— Значит, у них не складывается, — заметил Берия. — Это хорошо. Но важно все, что касается урановой проблемы. Скоро Красная армия вступит на территорию Германии. И мы должны внимательнейшим образом разобраться с их программой…

Он помолчал. Обвел сидящих ястребиным взглядом.

— Но сегодня мы собрались по другому поводу. Нам надо определиться с тем, какая служба будет полностью отвечать за проект. Ваши предложения. Я слушаю!

Слово взял генерал-лейтенант Ильичев. Он коротко обрисовал ситуацию по «Энормозу», сложившуюся на данный момент:

— Наш резидент в Нью-Йорке, действующий под псевдонимом Ахилл, провел встречу со своим источником Эскулапом. Тот вывел его на американского ученого, работающего в области урана. Назовем его Мартином Кэмпом. По существующим правилам мы запросили Первое главное управление НКГБ в лице комиссара госбезопасности третьего ранга товарища Фитина о том, какие данные имеются на него у наших коллег. И получил ответ: «Интересующий вас американский гражданин Мартин Кэмп является объектом нашей разработки. В связи с этим просим сообщить имеющиеся у вас данные о нем, а также чем вызван ваш запрос». Налицо пересечение интересов наших спецслужб, которое может повредить общему делу. Кроме того, еще в 1941 году наш сотрудник полковник Кремер установил контакт с британским физиком, немцем по национальности Клаусом Фуксом. От него мы получали данные по британскому проекту. Фукс оказался ценным источником. С ним работала агент Соня. Он предоставил ей 474 листа секретных материалов. А также три образца мембран для очищения урана. Фукс сейчас перебрался в США и продолжает оттуда поставлять материалы.

С места кинул реплику Судоплатов:

— Мы тоже не лаптем щи хлебаем!