Страсть и бомба Лаврентия Берии

— «Загадка». Немецкие инженеры думают, что взломать шифры этой чудо-машины невозможно. А англичане смогли. И всю войну расшифровывают немецкие радиограммы. А наш Лист, он же Кернкросс, все, что важно для нас, отправляет сюда. Помните, накануне Курской битвы он передал, что немцы получили подробную схему построения нашей обороны на Курской дуге? Наши получили тогда предупреждение вовремя. И произвели скрытую передислокацию войск.

— Да, я помню и то, что накануне он передал координаты семнадцати немецких аэродромов. И они были разбомблены нашими самолетами. Много тогда немецких самолетов повредили и уничтожили на земле. Много.

— Я думаю, что таким людям, как Стенли — Ким Филби, Пауль — Гай Берджес, Гомер — Дональд Маклин, Джонсон — Энтони Блайт и Лист — Джон Кернкросс, можно доверять, — заметил Судоплатов.

— Ну хорошо. Эти в Лондоне. С них взятки гладки, — заметил Берия. — А в США насколько надежная агентура?

Что за люди? Сам понимаешь, если нас водят за нос, Коба нам не простит.

— Ну, о Фуксе мы уже говорили. Надежнейший источник. Работает с нами много лет. Член Компартии Германии. Сам вышел на связь. Второй номер — очень сильный агент Алекс.

— Это еще кто?

— Английский физик Аллан Нанн Мэй. Начал с нами сотрудничать в конце 1942 года. Потом связь с ним прервалась. Но сейчас она восстановлена. Он работает в Канаде. И является одним из ведущих сотрудников Монреальской лаборатории. Алекс передает доклады о ходе работ по атомной бомбе, об урановом котле со схемой котла Энрико Ферми и другие ценные данные. Кроме того, он направил нам образцы урана-235 и урана-233. Такой вот отчаянный парень.

— Это крепкие ребята? Что ими движет?

— Они, Лаврентий Павлович, идейные. Считают, что таким оружием не может владеть одна страна. Поэтому работают с нами, понимая, какой соблазн может появиться у американцев и англичан, если они получат бомбу в свои руки. Ну и соответственно, работают против Гитлера. Против нацизма. Это, кстати говоря, очень распространенная среди их ученых позиция. Недавно на нашу разведку вышел еще один физик-ядерщик. Совсем пацан. Девятнадцать лет. Зовут его Теодор Холл. Мы ему присвоили псевдоним Млад. Говорит, что сочувствует Советам. И что мы тоже должны владеть ядерной бомбой. Чтобы защититься…

— Сам вышел?! — недоверчиво спросил Берия. — На наше консульство в Нью-Йорке? А не подстава ли это?

— Так в том-то и дело, что он принес с собой чертежи бомбы… Настоящие…

— Вот как! — удивился Берия. — Тогда это серьезно.

— Есть еще супруги Розенберг. Много людей нам помогают. У Ахилла, то есть Адамса из ГРУ, тоже есть серьезные источники… Очень высокой квалификации люди… и не только среди ученых. Есть один специалист — техник, который имеет доступ почти на все объекты «Манхэттенского проекта». И наш агент Дельмар, настоящее имя Жорж Коваль, ценный агент.

— А как вы с ними поддерживаете связь? Ведь они все находятся под наблюдением?

— Система такая «один связник — один источник». То есть никто, кроме одного связника, не имеет информации об агентах. Связники — люди надежнейшие. Есть супружеская пара — Морис и Леонтина Коэн. Есть и одиночки вроде Гарри Голда, который является агентом-связником у Клауса Фукса…

— Ну, это хорошо, что работает такая система. Но опять же тут надо проверять и проверять… Предателей много еще и у нас.

* * *

«Почему Джугашвили выбрал именно этого человека для руководства учеными? Что в нем такого особенного?» — Лаврентий Павлович читал личное дело Курчатова.

«Молодой, энергичный, слегка экстравагантный. С этой своей бородой на почти юном лице. Ну что ж, это лица не-общее выражение выдает натуру творческую, такую же, как и я сам.

Почему предложил его кандидатуру сам академик Иоффе? А Абрам Федорович — это величина. Глыба. Патриарх. Выдающийся ученый, создатель большой школы советских физиков… Сам не взялся. Уран не его специализация. Да и возраст уже не тот, чтобы браться за столь великое дело.

Так, посмотрим биографию этого выдвиженца — Игоря Васильевича Курчатова. Происхождение простое. Дед по отцу крепостной. По матери — священник. Родился в Сибири. Сибиряк — это хорошо. Значит, мужик крепкий…»

Берия внимательнейшим образом изучал нюансы. С отличием окончил гимназию. Поступил в университет в Крыму. На физико-математический факультет. В то время там обретались выдающиеся физики, математики Иоффе, Франк, Тамм, Крылов. Курс в Симферополе закончен. Поехал в Петроград. Начал работать в Петроградском политехе. «О, был год в Баку! Почти земляк!» — заметил про себя нарком.

Затем Иоффе позвал его снова в Питер. Там в физтехе он и прижился. Стал завлабом. Остепенился. Уже в 1935-м Курчатов, оказывается, провел уникальные эксперименты, подтвердившие класс новых ядер-изомеров. С началом войны направил в правительство доклад по проблеме урана…

«Настоящий творческий человек. А что с деловыми качествами? Характер-то есть? А то эти ученые люди, бывает, действуют по принципу «Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку». Так, вот характеристика от наших от НКГБ: