Страсти по-португальски

Так началось протокольное сосуществование монаршей четы. К величайшему горю Катарины, она не смогла родить наследника; после нескольких выкидышей стало ясно, что престолонаследие по линии Карла пресечется. Лично его это ни капельки не беспокоило, поскольку обе супруги[26]

брата, герцога Йоркского, исправно рожали чуть ли не каждый год, а он сам продолжал плодить бастардов. Это демонстрировало его мужскую полноценность и чрезвычайно нравилось черни. Парламент же неоднократно требовал от короля развестись с Катариной, даже предлагая ему компенсацию в виде 500 тысяч фунтов, но Карл проявлял завидное упорство и не соглашался. Королева добросовестно выполняла свои официальные обязанности. Она совершенно изменила свой облик, в прическах и одежде перешла на английскую моду, выучилась хорошо танцевать. Катарина попыталась ввести в обиход более короткие юбки, чтобы демонстрировать маленькие ступни своих ног, несомненное женское достоинство в те времена, но англичанки со своими ногами большого размера воспротивились этому. Особенно старалась отравить жизнь королеве Барбара Каслмейн, не переставая пакостить ей постоянными насмешками и подкалываниями.

Катарина с детства была воспитана в сознании, что праздность – суть величайший грех, и старалась полностью заполнить свой день. Она молилась, вышивала, читала, играла на арфе и пела своим низким приятным голосом романтические баллады. Катарина также занималась спортом, стреляя из лука по целям, и взяла под свое покровительство Лондонскую корпорацию лучников. Королева уделяла большое внимание покровительству искусствам, именно под ее эгидой в Англии появился и прижился новый жанр искусства – итальянская опера[27]

.

Из более бытовых привычек, внедренных в Англии королевой, следует упомянуть введение в обиход чаепития в пять часов. Катарина очень любила после обеда пить чай, к чему привыкла в Португалии. Да, чайные листья привезли в Англию другие люди, но именно королева Катарина сделала чаепитие модным у аристократии, откуда оно распространилось на все среднезажиточные слои населения. Именно она ввела обычай заваривать чай в фарфоровом чайнике, а также есть во дворце из фарфоровой посуды. Еда на золотой и серебряной посуде моментально остывала, что было для королевы неприятно, поскольку в Португалии давно перешли на фарфор. Ей также приписывают внедрение выпечки, которая ныне называется английским кексом, а также варенья из апельсинов, вместе с которым в английский язык пришло слово «мармелад».

Невзирая на прохладные отношения с женой, Карл II требовал от придворных уважительного отношения к ней. В 1664 году к англичанам окончательно перешел от голландцев город Новый Амстердам в колониях Северной Америки. В честь брата короля Карла II, герцога Йоркского, его назвали Нью-Йорком, а территории в окрестностях – Кингз-кантри и Куинс-кантри, т. е. области, названные в честь короля и королевы. С тех пор Нью-Йорк разросся до бескрайнего мегаполиса, но один из его пяти основных районов до сих пор носит название Куинс. В 1998 году американское «Общество друзей королевы Катарины» при поддержке португальской диаспоры запланировало установить ей в Куинсе памятник работы скульптора и художницы Одри Флэк и торжественно отпраздновать это событие. Конечно, все испортили неугомонные североамериканские активисты, которые заявили, что Катарина несет ответственность за завоз темнокожих африканских рабов в Америку и потому недостойна памятника. Скульптуру отправили на склад, и португальцы пытаются заполучить ее и перевезти на родину.

Тем временем Барбара Каслмейн обрела большое влияние, которым пользовалась совершенно беззастенчиво, взимая взятки за проталкивание различных дел, в особенности у испанцев и французов. Она совершенно не стеснялась черпать деньги из личного кошелька короля, предназначенного для богоугодных дел, – но фаворитка просаживала их за игорным столом. Отправляясь в театр, она навешивала себя драгоценностей на 30 тысяч фунтов. Недаром Джон Ивлин[28] после того, как Карл II оплатил роскошные свадьбы ее детей, назвал фаворитку «проклятием нации».

Вздорный характер толкал Барбару на скандальные и непоследовательные поступки. В 1663 году она, например, перешла из англиканской веры в католическую. Придворные гадали, зачем ей это было нужно: кто-то предполагал, что она не хотела окончательно сжигать мосты между собой и мужем-католиком, кто-то считал, что она таким образом хотела упрочить свое положение при короле, не скрывавшем свою симпатию к Риму. Впрочем, сам Карл по этому поводу отшутился, заметив, что его интересуют тела женщин, но отнюдь не их души. Всеобщее же мнение было таково, что англиканская церковь ничего не потеряла с ее обращением в папистскую веру, а католическая – ничего не приобрела. Барбара начала вмешиваться в государственные дела, в частности, способствовала смещению одной из наиболее могущественных особ королевства, Эдуарда Хайда, бывшего воспитателя Карла, теперь же его советника с титулом лорда Кларендона, отца жены герцога Йоркского, брата короля.