Страж порядка

Это были удачные слова. Светлану они задели, она хотела возразить, но Виктор поступил умно.

– В самом деле, нечего тянуть, – сказал он. – Давайте собирайтесь. Человек имеет право, он тут хозяин, если подумать.

Умно он поступил, да не совсем, добавил глупые слова «если подумать».

– А если не думать, то, значит, не хозяин? – спросил Эрих и усмехнулся.

Он даже приспустил маску, чтобы усмешка была видна.

И эта усмешка их напугала. Он видел – сильно напугала. Значит, его усмешка может напугать. Это надо запомнить. Потом кто-нибудь напишет: «Фирменная усмешка, последнее, что видели жертвы». Может, в Википедии появится статья – «Усмешка Эриха».

Светлана взяла за руку Никиту и повела из кухни, закрывая его собой. Виктор стоял, прикрывая их отступление.

– Я все понимаю, но… – сказал он.

– Иди, иди, понятливый, – сказал Эрих.

Так кончилась его семейная жизнь.

Несколько дней он избавлялся от ненужной мебели. Позвонил страшно деловой Наталье, чтобы помогла, сфотографировала и разместила объявления. И она это сделала, хоть Светлана была ее подругой. За комиссионные. Дружба дружбой, а комиссионные комиссионными. Заодно Эрих спросил Наталью, оформила ли она ему ИП. Оказалось, еще нет.

– И не надо, – сказал Эрих.

– А чем будешь заниматься, чудной? – поинтересовалась Наталья. Она с теми, с кем была в деловых контактах, вела себя просто.

– Тебя это волнует? – так же просто ответил Эрих.

– Спросить нельзя? Я на самом деле не любопытная, к людям не лезу. Я деликатная на этот счет. А почему у тебя со Светой не вышло? Хотя и так знаю. Она не такая лапочка, как кажется.

– Именно. Еще будут вопросы?

– Нет. Значит, один опять будешь жить?

– Можешь остаться, если хочешь, – сказал Эрих.

– Какой ты. Я с мужчиной живу, у меня все в порядке.

– Я не говорю – насовсем. Ты ведь где-то в Подмосковье живешь, а поздно уже. Вот и переночуй.

– Я на машине, по пустой дороге за двадцать минут просквожу.

– Ну, смотри.

– Неубедительный ты, Эрих. Кто так женщине предлагает? Ты бы сначала: вина выпьем, поужинаем, поболтаем. Усыпил бы мне бдительность, а потом уже как-то. Мы же женщины, мы стеснительные, нам надо как-то все устроить, чтобы будто само. Типа: меня пам-пам, а я не замечаю.

На самом деле Наталья употребила не «пам-пам», а другое слово, но тоже из двух слогов. И тут же ударила себя ладошкой по рту, и засмеялась:

– Ой, что сказала. Вот всегда так, вырвется глупость, а люди думают, что я всегда такая. А я нет, это я от стыдливости. Ладно, ехать на самом деле почти час. Да и не отдыхала я давно. Но за вином все-таки схожу. Хочется все как-то обставить по-человечески, культурно.

Она сходила за вином, взяла и фрукты, и тортик, и они славно посидели, а потом легли на тот самый диван-кровать, который совсем недавно был супружеским. Наполовину чужим. Возможно, и Эрих, и Наталья об этом думали, поэтому разгорячились: чужое возбуждает.

Утром расстались, через день Наталья приехала с покупщиками мебели, а потом пропала. Всегда бы и со всеми так. Легкая женщина, приятная. Но на раз, не больше.

8

Эрих опять оказался при некоторых деньгах, но потратил их на покупку новой мебели – точно такой же, какая у него была. Поэтому продолжал работать, хоть и не очень хотелось.

Олег привел напарника. Им оказался тот самый Слава, с которым Эрих сцепился в «Му-Му», а потом собирался отомстить, но передумал. Эрих его сразу узнал, а Слава его не узнал. Это понятно, Эрих тогда был в форме и в маске. Но все равно немного досадно. Эриху хотелось напомнить или хотя бы намекнуть.

– А где напарник твой? – спросил он Славу.

Тот не удивился, не спросил, откуда Эрих знает про напарника. Сказал:

– Домой поехал, кто-то там заболел у него.

Через какое-то время Эрих предложил:

– Может, в «Му-Му» сходим, пообедаем? Водочки выпьем?

– На работе не пью, – отказался Слава. – И тут ближе есть места. Но я днем не ем обычно или так, влегкую, йогурт с печеньем. Вечером оттянусь.

Опять не понял намека. Ему было не до этого, он работал в наушниках, что-то слушал. Посмеивался. Наверно, юмор слушает. Эрих тоже иногда слушал, вернее, смотрел современный молодежный юмор. Эрих его презирал, но понимал, почему он всем нравится. Юмористы обливают помоями и дерьмом все вокруг, включая друзей и самих себя. Они говорят другим такие пакости, за которые по-хорошему надо давать в морду или даже убивать. Но все смеются, никто никому не дает в морду, никто никого не убивает. Доброта бесстыдства.

Еще Слава часто говорил по телефону. Чаще всего с девушками Олей и Олесей. Говорил он им одно и то же:

– Привет, чего делаешь? А я работаю. А вечером чего делаешь? Я заеду? А завтра? Ладно. Давай, до встречи.

Утром он частенько опаздывал, выглядел усталым и сонным. Эрих мог бы пожаловаться Олегу, но не делал этого. И не упрекал Славу, что приходится работать за него. Пусть расплатится за все сразу, один раз и навсегда. И никто не свяжет это с давнишней ссорой – не докопаются.