Стрекоза в янтаре. Книга 2. Время сражений

– Неужели? Как мило.

Я незаметно дернула руку. В ответ он до боли сжал ее.

– О да! Я слышал, вы очень популярны среди солдат вашего мужа, – продолжал он, улыбаясь так, что его глаза превратились в темные щелочки. – Они называют вас «миссис медовые губки».

Он сказал это по-гэльски, но, увидев мое удивление, перевел на английский.

– Благодарю вас… – начала было я, но успела сказать только первые слова, потому что кулак Джейми врезался в челюсть Саймона-младшего и опрокинул единокровного дядю на закусочный стол.

Засахаренные фрукты, сервировочные ложки со звоном упали на выложенный плиткой пол.

Вот уж поистине на вид – как джентльмен, а повадки самые варварские. Молодой Саймон поднялся на колени, сжал кулаки и замер. Джейми стоял над ним не двигаясь, руки опущены, но его спокойствие было более зловещим, чем прямая угроза.

– Да, – спокойно произнес он, – она не очень хорошо понимает по-гэльски. А теперь, когда вы, ко всеобщему удовлетворению, убедились в этом, будьте любезны извиниться перед моей женой, или я заставлю вас подавиться вашими же зубами.

Молодой Саймон поднял глаза на Джейми, затем перевел их на отца, который бросил на него безразличный взгляд, явно недовольный такой помехой. Жесткие черные волосы Фрэзера-младшего выбились из-под перевязи на голове и свисали ему на лицо, словно мох с дерева. Он искоса посмотрел на Джейми со странным выражением любопытства и уважения, утер рот тыльной стороной ладони и, все еще стоя на коленях, торжественно поклонился мне.

– Прошу простить меня, миссис Фрэзер, за нанесенное оскорбление.

Мне ничего не оставалось, как только милостиво кивнуть в ответ.

Джейми тут же увлек меня к выходу, и, прежде чем я успела заговорить, мы были уже в конце коридора. Обернувшись назад, чтобы убедиться, что нас не подслушивают, я спросила:

– Что это значит – «медовые губки»? – и дернула его за рукав, чтобы он шел потише.

Джейми посмотрел на меня так, словно только сейчас заметил мое присутствие.

– А? Да ничего особенного, просто «медовые губки».

– Но…

– Он не имел в виду твой рот, англичаночка, – сухо сказал Джейми.

– Ну тогда…

Я сделала движение, словно собиралась вернуться в библиотеку. Джейми крепче стиснул мою руку.

– Ш-ш-ш… – сказал он мне на ухо. – Не беспокойся, англичаночка! Это они испытывают меня. Все будет хорошо.

Я была предоставлена заботам леди Фрэнсис, младшей сестры оскорбившего меня Саймона, а Джейми вернулся в библиотеку, расправив плечи для битвы. Я надеялась, что он больше не будет нападать ни на кого из родственников, потому что, хотя Фрэзеры были не столь крупного сложения, как Маккензи, в них жила постоянная настороженность, которая сулила много неприятностей тому, кто попытается что-нибудь предпринять в непосредственной близости от них.

Леди Фрэнсис была молода, лет двадцати двух, и смотрела на меня с выражением благоговейного ужаса, должно быть полагая, что, если меня не ублажать непрестанно чаем и печеньем, я могу броситься на нее. Я постаралась быть с ней как можно доброжелательнее, поэтому через некоторое время она успокоилась и даже призналась мне, что никогда раньше не встречалась с англичанкой. «Англичанка», как я поняла, была для нее чем-то экзотическим и опасным.

Я сидела, стараясь не делать резких движений, и вскоре она прониклась ко мне таким доверием, что, смущаясь, представила мне своего сына, маленького крепыша примерно трех лет, невероятно чистенького и аккуратного благодаря неусыпным заботам суровой служанки.

Я как раз рассказывала Фрэнсис и ее младшей сестре Элин о Дженни и ее семье, с которой они никогда не встречались, когда за дверью неожиданно послышался грохот и раздался чей-то крик. Я вскочила на ноги и вышла из гостиной. В каменном коридоре нечто, представляющее собой куль тряпья, пыталось подняться на ноги. Тяжелая дверь в библиотеку была открыта, и в дверном проеме, злой как сатана, стоял Фрэзер-старший.

– Тебе еще больше достанется, если не будешь работать как следует, – сказал он.

В его тоне не было гнева – всего лишь констатация факта.

Закутанная в тряпье женщина подняла голову, и я увидела странное, худое, но приятное лицо с темными, широко открытыми глазами и красными пятнами на скулах. Она заметила меня, но никак не отреагировала на мое присутствие, поднялась на ноги и быстро ушла, не сказав ни слова. Она была очень высокой и необыкновенно тоненькой, но двигалась со странной журавлиной грацией. Следом за ней скользила ее тень.

Я стояла, уставившись на старого Саймона, силуэт которого четко выделялся на фоне огня, горевшего в камине позади него. Он почувствовал на себе мой взгляд и повернулся. Старые голубые глаза, холодные, как сапфиры, остановились на мне.

– Добрый вечер, дорогая, – сказал он и закрыл дверь.

Невидящими глазами я смотрела на темную деревянную дверь.

– Что все это значит? – спросила я Фрэнсис, тихо подошедшую сзади.

– Ничего, – ответила она, нервно облизывая губы. – Пошли, кузина.

Я дала ей увести себя, но решила попозже расспросить Джейми, что произошло в библиотеке.

* * *