Стрела Гильгамеша

— Кому надо, тому известна! А насчет того, что намекаю, так я не намекаю, а прямо говорю. Лично я присутствовала на похоронах своей знакомой, у которой в вашем так называемом уголке сперли дорогое кольцо, да еще прямо с пальцем, на который оно было надето! — Родственники господина Гиенишвили при таком чудовищном обвинении дружно ахнули. Администратор хотела что-то ответить, но поперхнулась и потеряла дар речи. — Да, я вам правду говорю! — не сдавалась Надежда. — Прямо палец отхватили вместе с кольцом!

— Это клевета… — пролепетала администратор.

— И ничего не клевета! У меня свидетели имеются, не меньше сорока человек! Все, кто присутствовал на тех похоронах! Если нужно, я могу предоставить их адреса и телефоны!

— Ужас какой! — загалдели родственники Гиенишвили. — Куда мы попали? Настоящее осиное гнездо!

— Отдайте нам нашего дорогого Гиви! — рявкнул глава семейства. — Отдайте, иначе…

— Я не знаю, где он может быть…

— Зато я знаю! — снова подала голос Надежда. — Пойдемте, покажу вам, где у них хранятся неопознанные покойники! Наверняка вы найдете там своего родственника!

— Пойдемте, женщина знает!

И вся большая и дружная грузинская семья вслед за Надеждой покинула приемную и двинулась по служебному коридору. Одной из последних шла старенькая тетя Манана, все пытавшаяся узнать у внучатого племянника, куда они все идут — в оперу, в зоопарк или все-таки в цирк.

Администратор семенила сзади, безуспешно пытаясь остановить шествие.

Надежда во главе дружного семейства направилась к залу, где стояло множество гробов.

— Вот, смотрите, ваш родственник наверняка в одном из них! — объявила Надежда, обведя зал рукой.

Охранник, который стерег гробы, попытался вмешаться и выпроводить незваных гостей, но темпераментный Гиенишвили с поддержкой многочисленных родственников смел его со своего пути, как горный поток пастушью хижину.

Надежда действовала так уверенно, поскольку знала, что ни карлика, ни его костоломов нет на месте, уехали куда-то с Венедиктовым. А в ритуальном бюро остались обычные служащие. Охрана тоже обычная, не армию же карле содержать.

Присутствующие принялись обходить зал, снимая крышки с каждого гроба. Администратор плелась сзади, пытаясь прекратить несанкционированную проверку, но на нее не обращали внимания. Так они переходили от ящика к ящику, но все они были пусты.

Наконец Гиенишвили-старший подошел к очередному гробу и попытался снять с него крышку. Она не снималась, будучи закрытой на кодовый замок.

— Это что такое? — Отец семейства надвинулся на администраторшу. — Открой сей же час!

— Я не могу, не имею права…

— Не имеешь права? Так сейчас ты заимеешь лево! Мы сейчас тебя положим в свободный гроб и оставим там на несколько дней!

По лицу Гиенишвили было видно, что он не шутит. Администратор вздохнула и набрала на замке код. Крышку сняли.

— Ну что там? — любопытствовали родственники из дальних рядов. — Нашли дядю Гиви?

— Нет, — отвечали те, кто был ближе. — Там какая-то женщина!

— Живая… — добавил внучатый племянник тети Мананы.

Многочисленные Гиенишвили двинулись дальше, проверять оставшиеся, а Надежда протиснулась к открытому гробу и увидела в нем подругу.

Мария была бледна, лежала с закрытыми глазами, в зубах торчала пластмассовая трубочка. Но она, несомненно, была жива.

Администратор подскочила к гробу и попыталась его закрыть, но Надежда встала перед ней, уперев руки в бока, и процедила металлическим голосом:

— Так, и что мы здесь имеем? Попытка убийства путем удушения, статья двести сорок, пункт «Б»…

— Я ни при чем! — взвизгнула администратор и исчезла из зала, как будто ее сдуло ветром.

Надежда наклонилась над Марией, плеснула ей в лицо предусмотрительно приготовленной водой.

Мария охнула и открыла глаза…

— Ты, Надя?

— А ты кого ожидала увидеть?

— А где я нахожусь?

— К счастью, на этом свете.

— Да? А то я уж отвыкла, все гробы да гробы… ой, опять гробы!

— Нужно отсюда выбираться, да поскорее, — деловито сказала Надежда, — как бы карлик не вернулся.

— А где… — Мария запнулась.

— Понятия не имею! Да вылезай уже, неужто тебе так приятно там находиться? — Надежда буквально силой вытянула подругу, но у Марии закружилась голова, она едва не упала на пол.

— Это усложняет дело… — пробормотала Надежда. — Ты как вообще?

— Плохо… — жалобно проныла Мария, — голова кружится, все перед глазами плывет, слабость такая… Ноги не идут.

— Ты слишком долго в гробу пролежала, — авторитетно заявила Надежда, — нужно на воздух выйти. Пойдем уже, а то тут атмосфера настораживает.

И то сказать, атмосфера не способствовала спокойному времяпрепровождению. Из соседнего помещения доносились крики и грохот, было похоже, что обиженная грузинская семья крушила стены.

Осторожно, но твердо Надежда подхватила Марию и потащила ее к выходу. Они прошли длинным коридором и только хотели было выйти, как за входной дверью послышались крики, и охранник, опрометью бежавший от двери, едва не сбил их с ног.

— Что-то мне это не нравится… — пробормотала Надежда, предчувствуя очередные неприятности, — давай-ка через служебный вход пойдем.

Мария все время отставала и наконец остановилась.