Стрела Времени

Pushing past the last of the tangles along the water's edge, Chris slid into the river. The water was icy cold, but he didn't care. He ducked his head under, ran his hand through his hair, rubbed his face, trying to get the mud off him.

Протиснувшись сквозь последний заслон болотной травы, Крис соскользнул в реку. Вода была холодной, как лед, но он не обратил на это ни малейшего внимания. Сунув голову в воду, он принялся раздирать пальцами волосы и тереть лицо, стараясь смыть грязь.

By now the boy had climbed out on the opposite bank and was sitting in the sun on a rocky outcrop. The boy said something that Chris could not hear, but his earpiece translated, “You do not remove your clothes to bathe?”

К тому времени мальчик уже выбрался на противоположный берег и сел на солнце на ушедшем в землю валуне. Он что-то сказал, Крис не расслышал, но наушник донес до него:

— Ты не хочешь раздеться, чтобы искупаться?

“Why? You did not.”

At this, the boy shrugged. “But you may, if you wish it.”

— Но зачем? Ты же этого не делал.

На это мальчик пожал плечами.

— Но ты можешь, если хочешь.

Chris swam to the far side, and climbed out. His clothes were still very muddy, and he felt chilled now that he was out in the open air. He stripped off his clothes down to his belt and linen shorts, rinsed the outergarments in the river, then set them on the rocks to dry. His body was covered with scratches, welts and bruises. But already his skin was drying, and the sun felt warm. He turned his face upward, closed his eyes. He heard the soft song of women in the fields. He heard birds. The gentle lap of the river at the banks. And for a moment, he felt a peace descend on him that was deeper, and more complete, than anything he had ever felt in his life.

Крис переплыл на другой берег и вылез из воды. Его одежда была все еще очень грязна, и сейчас, оказавшись на открытом месте, он почувствовал холод. Он стащил с себя одежду, кроме пояса и полотняных шорт, прополоскал все в реке и разложил на камнях сушиться. Все его тело было покрыто царапинами, ссадинами и синяками. Но кожа быстро высохла, и на солнцепеке снова стало тепло. Он задрал лицо к небу, закрыл глаза. Он слышал негромкое пение женщин в полях. Он слышал щебет птиц. Нежное бульканье речной воды у прибрежных камней. И на мгновение он почувствовал, как к нему нисходит мир, глубже и полнее, чем ему когда-либо приходилось ощущать.

He lay down on the rocks, and he must have fallen asleep for a few minutes, because when he awoke he heard:

“Howbite thou speakst foolsimple ohcopan, eek invich array thouart. Essay thousooth Earisher?”

Он растянулся во весь рост на камнях и, должно быть, задремал на несколько минут, потому что, открыв глаза, услышал как бы издалека слова:

— Хоубайт зоу спикст фоолсимпл очопан, иик инвич аррай зоуарт. Эссай зоусооф эаришер?

The boy was speaking. An instant later, he heard the tinny voice in his ear, translating: “The way you speak plainly to your friend, and the way you dress. Tell the truth. You are Irish, is it so?”

Это говорил мальчик. Не прошло и секунды, как жестяной голос пробубнил ему в ухо: «...То, как ты разговаривал со своим другом, как ты одеваешься. Скажи правду. Ты ирландец, не так ли?»

Chris nodded slowly, thinking that over. Apparently, the boy had overheard him speaking to Marek on the path and had concluded they were Irish. There didn't seem to be any harm in letting him think that.

“Aye,” he said.

Крис медленно кивнул, обдумывая вопрос. Очевидно, мальчик подслушал его разговор с Мареком на тропе и решил, что они ирландцы. Судя по всему, в том, чтобы позволить ему так считать, не было ничего опасного.

— Aye [Междометие, означающее положительный ответ (частично созвучное с «yes»)], — сказал он.

“Aie?” the boy repeated. He formed the syllable slowly, pulling his lips back, showing his teeth. “Aie?” The word seemed strange to him.

Chris thought, He doesn't understand “aye”? He would try something else. He said, “Oui?”

— Айе? — повторил мальчик. Он произносил звуки медленно, растягивая губы так, что зубы сверкали на солнце. — Айе? — Слово определенно показалось ему странным.

Крис задумался на мгновение. Он не понимает «aye»? Тогда нужно попробовать что-нибудь еще.

— Oui? — сказал он по-французски.

“Oui... oui...” The boy seemed confused by this word, as well. Then he brightened. “Ourie? Seyngthou ourie?” and the translation came, “Shabby? Are you saying shabby?”

Chris shook his head no. “I am saying `yes. '” This was getting very confusing.

“Yezz?” the boy said, speaking it like a hiss.

— Oui... oui... — Казалось, что мальчик не знает слова «да» и на французском языке. Но тут на его лице появилось осмысленное выражение. — Урье? Сейнгзу урье? — Переводчик в ухе подсказал: «Бедный? Ты говоришь «бедный»?» Крис отрицательно помотал головой.

— Я сказал «yes». — Они явно не понимали друг друга.

— Йезз? — повторил вслед за ним мальчик.

“Yes,” Chris said, nodding.

“Ah. Earisher.” The translation came: “Ah. Irish.”

“Yes.”

“Wee sayen yeaso. Oriwis, thousay trew.”