Строптивая невеста

Правильно отец решил укреплять союз с Астурией.

С Бастельеро надо дружить.

– Профессор, а почему вы не использовали троллей для поглощения остатков магии? – спросил Ренар, с трудом заставляя себя дышать ровно и не ежиться. – В Академии они отлично справляются.

– Потому что тролли – существа редкие, ценные и нежные. Обожрутся некродряни и получат несварение, лечи их потом, – ответил вместо Бастельеро рыжий патологоанатом, с любопытством рассматривающий четверку студентов. – Начинайте с прозекторской, а затем – все помещения, вплоть до кладовки со швабрами. Услышите вой, не пугайтесь. У нас тут ошивается безобидное, но скандальное привидение. Наш бывший заведующий. Сгорел на работе, бедняга, так до сих пор и не понял, что умер. Будет предлагать спирт – не берите. Может подсунуть формалин. Ему-то, если отравитесь, только новая компания. А мне Люци… хм… полковник Бастельеро голову откусит.

– Откушу. В общем, ничего не пить, в диспуты с духами не вступать, чистить на совесть. Вам же и проверять. В полночь.

– Ага, в полночь, – широко улыбнулся патологоанатом. – У тварей как раз пересменок, все, что пропустите, – вылезет. Голодное.

– Кстати о голодных, Ханс, ты заказал вишневый штрудель?

– Ага. Так что вы приступайте, приступайте. А мы пойдем бренди… то есть совещание проводить.

– Надеюсь, вы управитесь до шести вечера. Сегодня единственный спектакль новой испалийской оперы, поет сама Монстератт Кабалос. Великолепный голос! Моя Рина ее обожает.

Олье украдкой вздохнула. Явно тоже любит оперу. Да и Ренар бы не отказался послушать донну Кабалос, особенно в компании с Олье. Правда, говорить ей об этом не собирался.

Вообще, после того как Олье забрала артефакт из банка, они почти не разговаривали. Морис с братом заключили что-то вроде перемирия. Или пакта о ненападении. Хотя бы недели на две, чтобы разобраться – что за ерунда с ними творится. С обоими.

Короче говоря, визит к мадам Жужу оставил обоих совершенно разочарованными и неудовлетворенными. Словно их прокляли. Не то чтобы бессилием, нет. Хуже.

Полнейшим нежеланием не то что касаться, а даже смотреть на девочек Жужу. Отвращение до тошноты. Пришлось уходить, сославшись на срочные дела. Чтобы не уронить честь славной Франкии и Ордена Лилии.

– Приятного аппетита, то есть совещания, профессор, – по обыкновению, не удержался от шпильки Морис.

– Благодарю, – кивнул Бастельеро. – Да, закончите с нежитью – отмойте стены от крови.

– Вчера пришлось одного беднягу упокаивать подручными средствами. Тяжко в морге без штатного некроманта, – пожаловался патологоанатом.

– Если станет слишком страшно – кричите. Приду.

И они ушли, вполголоса обсуждая, как бы заманить какого завалящего некроманта на скучную, тяжелую и низкооплачиваемую работу в морг. Хоть на полставки.

– Что стоим, кого ждем, – буркнул Ренар, совершенно не вдохновленный перспективой вылавливать по углам селезенки на ножках и прочие бегающие руки. Одна такая как раз вышмыгнула из приоткрытой двери и бочком, бочком побежала куда-то вдоль длинного серого коридора, освещенного дрожащим светом ртутных ламп.

– Начинаем с прозекторской, – взял на себя руководство процессом Ланс. – Мы с Ольгой идем вперед, раз уж мы тут единственные некроманты. Бросаем сеть на упокоение в четыре руки, держим, а Ренар и Морис распыляют все, что шевелится.

– Отличный план, – бодро отозвалась Олье, встряхнув косой и даже не глянув в сторону Рене. – Ничего сложного.

– Даже не надейся, – вздохнул Ланс. – Убирать за полковником Бастельеро никогда не бывает легко.

– Плохой план, – влез заскучавший братец. – Олье, ты не будешь соваться туда первой. Слышишь этот скрип? Похоже на зубы по металлу. Я не допущу, чтобы тебя покусали. Они наверняка заразные.

Рене поморщился. Опять Морис строит из себя придурка, но как-то без огонька. Все эти дни – без огонька. Даже как-то тревожно. Вот если бы он лез к Олье обниматься, называл ее своей невестой и ревновал к каждому столбу, то Рене бы не беспокоился. А так…

И ведь молчит, гад.

Ни слова не сказал о том, что же между ним и Олье произошло.

Не то чтобы Рене желал им любви, счастья и деток побольше, нет. Но…

Для того чтобы понять, что происходит с ним самим, полезно для начала разобрать на запчасти братца и посмотреть, где и что в нем сломалось.

– Ты еще предложи Олье присесть на каталку и почитать книжку про любовь, – проворчал Рене. – Как раз чтобы кому-то было удобнее ее надкусить.

– Никакой в тебе куртуазности, братец-уродец.

– Заткнитесь оба и работайте, – холодно оборвала их Олье. – Ланс, идем.

– Ты такая прелесть, когда злишься, – не пожелал угомониться Морис.

Олье его проигнорировала, зато почти прижалась к Лансу. И они оба шагнули в прозекторскую, откуда в самом деле раздавался душераздирающий скрежет. Как будто целый десяток умертвий грыз то ли каменный пол, то ли металлическую каталку, то ли друг друга.

Ольга