Ступая следом пепла (СИ)

     Вместо скрипящей телеги Сато – которого за ночь успел побрить, остричь, вымыть; а также напичкать спиртами, маслами и отварами, чтобы уберечь тело от разложения – теперь покоился на богатых подушках внутри изысканной повозки. Они же пересели с худых кляч на упитанных кобыл, а сопровождал их целый отряд при оружии и со знаменами.

     – Не обольщайтесь, – зевнул Макото, стоило им пуститься в дорогу. – Старикан просто получил возможность выслужиться сразу перед двумя Великими Домами: моим и императорским. Видали – он же себе чуть штаны не обдул от упавшего на голову счастья. Пара кобыл за такой шанс – ничто.

     На самом деле Кенджи не слишком интересовали истинные мотивы того, кто им помог. Главное, что путь до столицы они проделали довольно скоро. И вот, когда солнце уже перевалило за полдень, удлиняя тени, преодолев очередной высокий холм, они увидели его. Великое Древо.

     Вид его заставлял замереть от восторга: от гигантского ствола отходили толстые корни, напоминавшие стелящихся по земле змей. Под его раскидистыми кронами вполне мог уместиться небольшой городок. Признаться, после подобного зрелища трудно было не задуматься о скоротечности жизни. Ведь Древо стояло уже много веков и выглядело столь незыблемым и несокрушимым, что, наверное, простоит еще столько же, если не больше. Наблюдая за тем, как восходят и угасают империи, как целые поколения сменяют друг друга, пока оно держит на своей вершине небосвод.

     Даже столица, о которой раньше грезил Кенджи, уже не так впечатляла, с такого расстояния напоминая игрушечный город, сделанный из крашеной фанеры. Однако чем ближе они приближались к городским стенам, тем больше Кенджи понимал, что поселения больше он, наверное, не увидит никогда в жизни.

     Каноку являл собой город, середину которого точно напополам разделял длинный широкий канал, тянущийся прямо к морю. Помимо основных стен по периметру, внутри города также находились укрепления чуть поменьше. И если приглядеться, можно было увидеть, что все вместе они образовывали точно четыре кольца, одно в другом; причем каждое последующий круг был куда меньше предыдущего.

     Рю и Макото наперебой принялись объяснять друзьям – как оказалось, Шуноморо тоже бывал здесь впервые – что каждое такое кольцо, по сути, представляет собой отдельный район. Зачастую со своими собственными правилами и законами – писаными как чернилами, так и кровью. Самый большой внутренний круг могли посещать практически все желающие. Ну, разумеется, если их пропустят вовнутрь. Как правило, там обитали мелкие ремесленники и торговцы, артисты, бедняки, приехавшие на сезонные ярмарки крестьяне и, конечно же, преступники всех мастей.

     В средний круг было попасть уже чуть трудней. Ведь там находились храмы, мастерские, цехи, школы боевых искусств, купальни – в некоторые из которых мог себе позволить далеко не каждый самурай – и не только. Но и публика здесь, соответственно, собиралась чуть поприличней и побогаче. Так что кто какого-нибудь бродягу, решившего покинуть Суету, скорее всего, завернут прямо на воротах. И хорошо если наградят только бранью, а не плетями.

     Следующий район населяли самые богатые и властные люди города – конечно, после императора и его семьи. Местные аристократы, главы ремесленных и торговых дза, влиятельные чиновники и самые почетные гости Каноку наслаждались зеленью парков и садов, изысканными фонтанами и роскошными виллами.

     Сердцем самого малого круга был дворец императора. Любого, проникнувшего туда без приглашения, ждала неминуемая смерть. И несчастному бы свезло, если б его прикончили на месте, а не повесили в железную клетку под палящим солнцем без еды и питья, бросили на растерзание диким зверям или подвергли куда более изощренным и мучительным пыткам.

     Сквозь главные ворота они проехали без каких-либо задержек и, не мешкая, двинулись дальше. Попав в столицу, голова у Кенджи закружилась от мелькающих вокруг людей, как пестрящих цветами всех возможных Домов, так и носивших нищенские робы, доспехи или монашеские тоги. А уши немедленно заложило от поднимающегося до самых небес гама, где сотни – нет, тысячи! – самых разных говоров, наречий, языков и акцентов смешивались с криками животных, звоном колоколов, воплями зазывал, отплясывающих у питейных, спорящих до хрипоты торгашей и множеством других звуков.

     В средний круг их тоже пропустили, лишь наградив быстрыми взглядами. При этом стражи, дежурившие у открытых ворот, древками копий освободили им путь – какая никакая, а почесть. Однако здесь их пути на время разошлись. Шуноморо отправился искать родных, которые тоже должны были прибыть на совет, а Рю, не произнеся ни слова, попросту скользнул с седла и растворился в толпе. Видимо, отправился искать своего знакомого, который должен был помочь им с поиском сфер.

     Так что дальше Кенджи и Макото вместе со своими провожатыми отправились без них. Но вот въезд в третье кольцо встретил их лишь холодным молчанием угрюмых верзил, которые на все просьбы и уговоры повторяли лишь: «Пропуск».