Стыд

Проходит целая вечность, прежде чем приезжает служба спасения. Весь дом сгорел. Я плачу. Кто-то утешает меня.

Фельдшеры уводят меня к машине «Скорой помощи». Слезы продолжают течь по моим запачканным сажей щекам.

Никто никогда не узнает страшную правду.

О том, что я плачу от радости.

Воскресенье, 20 октября

86

Эмма берет с собой сумку и покидает номер отеля. Еще одна ночь, проведенная без детей. Работа в предрассветные часы. Поисковые собаки нашли не только Магнуса Свантессона, но и некоторые предметы: рукавицу, шапку, мобильный телефон с треснутым экраном, нож для грибов и фантики от конфет.

Все было собрано и отправлено на анализ.

Эмма нажимает на кнопку лифта и ждет. Она испытала невероятные чувства, когда, стоя там, в вонючей могиле, осознала, что Магнус все еще жив. После этого все пошло быстро. Его вытащили из могилы и доставили на вертолете «Скорой помощи» в Академическую больницу в Уппсале. В скором времени они смогут допросить его и, возможно, получат важные зацепки о том, что произошло.

Лифт приезжает, и Эмма заходит внутрь. Волосы щекочут ее лицо, и, размышляя о расследовании, она постепенно собирает их в хвост. Они слишком сильно отросли, и на них стало сложно не обращать внимания.

Бендек отказывается брать на себя ответственность за какое-либо из убийств, а его брат все еще не найден.

Теперь вся надежда на Магнуса.

Когда медленный лифт в конце концов доезжает до первого этажа, Эмма замечает, что Крилле уже ждет ее у стойки регистрации. Он подходит и приветствует ее.

– Доброе утро, – говорит он и наклоняется к ней. Их лица так близки друг к другу, что Эмма чувствует его дыхание. Пахнет мятой. Крилле обнимает ее.

– Ты готов ехать? – спрашивает Эмма, и он кивает.

Они выходят на парковку.

Крилле с Эммой собираются поехать к Виктории, жене Магнуса. Она так и не приходила в больницу после новостей, полученных ею вчера вечером. Она также не отвечает на телефонные звонки. Кроме того, у Эммы есть еще одна причина для беспокойства. Она так и не получила никаких положительных известий, касающихся Юлии.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает Крилле, открывая машину.

– Не очень хорошо, учитывая ситуацию с Юлией, – говорит Эмма и кидает свою сумку в багажник.

– Хорошо, что мы едем в Стокгольм. Тебе нельзя быть здесь, пока твоя племянница числится пропавшей.

Эмма даже не знает, что сказать.

– Все равно я не могу работать над делом о ее исчезновении.

– Нет, но ты должна быть рядом со своей сестрой и поддерживать ее.

Эмма не возражает. Конечно же, он прав.

– Ты будешь спать, а я поведу, – решительно говорит Крилле и идет к водительскому сиденью. – Ясно?

Спать? И как же она заснет?

Невозможно уснуть, когда происходит столько всего. Но через некоторое время в пути Эмма, должно быть, все-таки засыпает, потому что, открыв глаза в следующий раз, она замечает, что они уже подъезжали к дому Свантессонов в Юрхольме.

Крилле улыбается, когда видит, что Эмма проснулась.

– Отлично. Теперь у тебя достаточно сил, чтобы пережить этот денек. Твой проницательный детективный мозг нужен в Бромме.

Эмма совсем не чувствует себя отдохнувшей, скорее разбитой и измученной. Тяжесть в голове. Но она не жалуется ему. Крилле и так устал из-за того, что вел машину всю дорогу, пускай он моложе и сил у него побольше.

– Мне нужно свернуть и заправиться, – говорит он, кивая в сторону следующего поворота.

Эмма откидывается обратно на спинку своего сиденья и не предпринимает никаких усилий, чтобы помочь Крилле, когда тот останавливает машину на заправке. Она слишком устала, чтобы размышлять о том, что может сделать. Через несколько минут приходит Крилле с кофе и свежеиспеченными булочками с корицей. Их аромат пробуждает в Эмме все чувства. В них есть что-то особенное – они возвращают ее в детство. Она видит себя и Юсефин на кухне. Они тайком едят на кухне тесто и начинку. На самом противне теста почти не остается. Эмма вспоминает грязные фартуки. Колкости в адрес друг друга. Их детское хихиканье. Их косички в волосах. И впоследствии боль в животе от поедания невыпеченных булочек.

– О чем ты думаешь? – спрашивает Крилле, уставившись на нее пристальным взглядом и одновременно продолжая вести машину. В него тоже закралось какое-то чувство. Тоска, но Эмма не знает по чему.

– О Юсефин и Юлии – столько всего вдруг нужно переварить.

Он кивает:

– Я понимаю.

Крилле паркует машину у дома семьи Свантессон. Виктория открывает им дверь и бледная, в белом халате, выглядит словно труп.

«Будто она заболела», – думает про себя Эмма.

Виктория передает Эмме белый конверт.

– Что это? – спрашивает она.

– Прощальное письмо Магнуса.

87