Суд да дело. Судебные процессы прошлого

46. Казаки фюрера

(суд над группой руководителей «казачьих частей вермахта», СССР, 1947)

17 января 1947 года в газете «Правда» было напечатано сообщение:

«Военная коллегия Верховного суда СССР рассмотрела дело по обвинению арестованных агентов германской разведки, главарей вооруженных белогвардейских частей в период Гражданской войны атамана Краснова П. П., генерал-лейтенанта белой армии Шкуро А. Г., командира «дикой дивизии» генерал-майора белой армии князя Султана-Гирея Клыча, генерал-майоров белой армии Краснова С. Н. и Доманова Т. И., а также генерал-лейтенанта германской армии эсэсовца фон Панвица в том, что по заданию германской разведки они в период Отечественной войны вели посредством сформированных ими белогвардейских отрядов вооруженную борьбу против Советского Союза и проводили против него шпионско-диверсионную и террористическую работу…»

Ветеринарный врач кавалерийского корпуса Владимир Доценко так вспоминал о встрече с «казачьими генералами вермахта» в конце мая 1945-го в Австрии: «Павлов (начальник местного гарнизона, генерал-майор. – А.К.) привел нас в довольно просторное помещение. Десяток старцев при полной форме лениво поднялись со своих мест. Вперед вышел длинный дряхлый человек с воспаленными глазами. За ним – обрюзгший коротышка с красным испитым лицом. На плечах у обоих поблескивали генеральские погоны с серебряной канителью.

– Господа! – обратился к ним Павлов. – Перед вами заместитель командира советского Донского казачьего кавалерийского корпуса генерал-майор Малеев. Прошу представиться, господа.

– Генерал Краснов, – сухо сказал высокий старик с воспаленными глазами.

– Генерал Шкуро, – промычал обрюзгший коротышка.

За их спиной раздались невнятные голоса.

Малеева, видимо, больше, чем нас, поразила эта сцена. Некоторое время он молчал, пристально разглядывая арестованных.

– Простите, генерал, – нарушил тишину Краснов. – Не знаете ли вы, от чего умер Борис Михайлович Шапошников?

– Маршал Шапошников был тяжело болен, – ответил Малеев.

– А как здоровье Буденного и Ворошилова? – полюбопытствовал Шкуро.

– Отличное. Если это вас интересует…

– Как же! Как же! Приходилось с ними встречаться… Я имею в виду поле брани… Вы еще не воевали в те времена.

– Напротив, воевал. И, представьте себе, именно в кавкорпусе Семена Михайловича Буденного…»

Этому разговору предшествовали события более чем драматические…

«Рядом с шофером стоит Вождь Германского народа, Адольф Хитлер. Он в своем простом костюме: в желтоватом мундире «наци», открытом на груди, в черном галстухе, в фуражке. На груди военный орден Железного креста, на рукаве алая повязка с белым кругом и черной «свастикой». Он сам создал себе этот свой, традиционный костюм, и в нем все величие и вся простота Третьего рейха… Он первый между равными. Правая рука с раскрытою ладонью протянута вперед, он смело, ясно и приветливо смотрит в глаза приветствующей его молодежи…»

П. Краснов «Ложь» (1939)

Краснов

Трудно найти более последовательного борца с советской властью, чем генерал Краснов. Собственно, хронологически он был первым, кто выступил против нее с оружием в руках: после спешного отъезда Керенского из Петрограда на фронт 25 октября Краснов оказался единственным военачальником, согласившимся идти на столицу. Однако ему удалось собрать только около 2000 человек, немного артиллерии и бронепоезд. Группа вышла на ближние подступы к городу, но была отбита. Краснова отпустили под честное слово «не бороться более против советской власти». Он его не сдержал.