Суд да дело. Судебные процессы прошлого

Именно в Гражданскую начался его «роман» с немцами, что было довольно необычно для белого генерала: большинство вождей движения ориентировались на Антанту. Созданное под его руководством казачье «государство» – Всевеликое Войско Донское – заключило с Германией союз и получило немалую помощь оружием и боеприпасами. Прогерманская ориентация Краснова была одной из причин его расхождений с Деникиным, и ему пришлось сложить с себя полномочия и уехать в Германию, а потом во Францию, где он активно участвовал в антисоветской деятельности эмигрантских организаций.

Никакого внутреннего конфликта по поводу проживания в нацистском государстве (Краснов окончательно осел в Германии в 1936-м и имел германское гражданство) атаман не испытывал: Гитлер ему нравился, в романе «Ложь» (1939) он об этом прямо сказал, а евреев он на дух не переносил и видел в них угрозу европейской цивилизации.

Потомки древних готов

К казакам в Третьем рейхе отношение было особое: Гитлер и его «специалисты по расовой теории» считали их не славянами, а потомками готов, то есть арийцами. Поэтому, когда осенью 1942 года в оккупированном Новочеркасске собрался казачий сход, инициатива была горячо поддержана германской стороной. Впрочем, Ростовская область была под немцами недолго, уже в январе 1943-го казачьим полкам пришлось отступать вместе с немцами. Одним из руководителей сформированного на Украине Казачьего стана стал еще один будущий подсудимый на процессе 1947 года – Тимофей Доманов, бывший сотник, осужденный перед войной за недостачу.

Краснов и фон Паннвиц

По мере того как германская армия и ее союзники откатывались на восток, а в районах, остающихся под оккупацией, нарастало партизанское движение, казачьи формирования были востребованы все больше и больше. Первая казачья дивизия Гельмута фон Паннвица, развернутая к началу 1945-го в корпус СС, оставила по себе страшную память на территории Югославии. Домановцы «славно потрудились» при кровавом подавлении Варшавского восстания в августе 44-го, а партизанам Северной Италии пришлось пролить немало своей крови в борьбе с казачьей Кавказской дивизией Султан-Гирея Клыча, еще одного белого генерал-майора.

В отличие от многих «власовцев», чей переход на сторону врага произошел в плену под угрозой голодной смерти, казаки, как правило, вступали в части, сражающиеся на стороне немцев, вполне осознанно, по идейным соображениям. Понятно, что волны «расказачивания» и «раскулачивания» вызвали у них совершенно определенное отношение к советской власти, но… с Гитлером?..

«…Ложь – родная сестра зависти, и вместе они создают ту ненависть, которая разрушает любовь между людьми, любовь, заповеданную нам Господом Иисусом Христом… – Кто же занимается этой ложью? Лиза, спрашивая, знала, какой будет ответ. Те два часа, что провела она в нью-йоркской синагоге, показали ей подлинное лицо сеятелей мировой ненависти и лжи. – Жиды, – спокойно и твердо сказала Аглая Васильевна…»

П. Краснов «Ложь» (1939)

В конце войны большинство казачьих частей вермахта оказались на территории Австрии, в районе городов Лиенц и Юденбург в Восточном Тироле. По разным оценкам, казаков там собралось от 40 до 60 тысяч, из них половина – члены семей: женщины, старики и дети. 18 мая англичане приняли их капитуляцию. Десятью днями позже в соответствии с достигнутыми на Ялтинской конференции договоренностями началась передача казаков советским представителям. Англичане «перевыполнили норму» – они передавали даже тех, кто не был гражданином СССР до 1939 года, а эти лица выдаче не подлежали. Среди прочих, СССР были переданы дядя и племянник Красновы, Клыч, Шкуро и фон Паннвиц.

«Статья 1. Все советские граждане, освобожденные войсками, действующими под Британским командованием, и все британские подданные, освобожденные войсками, действующими под Советским командованием, будут незамедлительно после их освобождения отделяться от вражеских военнопленных и содержаться отдельно от них в лагерях или сборных пунктах до момента передачи их соответственно советским или британским властям в пунктах, согласованных между этими властями».

Ялта, 11 февраля 1945 года