Суданская трагедия любви

Я спрашиваю с дрожью в голосе, ожидая, что она скажет в ответ. Меня мучают сомнения. Ведь вчера Халима была на взводе от новости о её отце. Вчера мы были выпивши. Вчера была эйфория у нас обоих. Сегодня мы трезвые. Утром она сказала «Ты мой», но может, это была вежливость по отношению к человеку, с которым она провела всего одну ночь? Я волнуюсь, ожидая ответа. Он прозвучал, как песня:

– Я сказала, что я вышла за тебя замуж. Я люблю тебя очень.

Я целую Халиму в губы.

– И ты поедешь со мной?

– Поеду. Только не завтра.

Я снова целую мою любимую, и мы долго говорим о наших планах. Вдруг я вспоминаю об адресах.

– Надо же обменяться адресами, чтобы не получилось, как у твоей мамы.

Записываю на мобильнике телефон Халимы и предлагаю обменяться интернет адресами. Достаю ноутбук, открываю, включаю. Халима тащит меня в кабинет, где стоит её компьютер. Я с ноутбука отправляю ей послание: «Я люблю тебя, моя Халима!». Она мне посылает по обратному адресу: «Я люблу тебя, Женя!».

Звоню ей на мобильный телефон. Она берёт трубку. Говорю:

– Я люблю тебя, моя Халима.

Она смеётся и отвечает:

– Я тоже люблю тебя. Ты мой Женя.

Так мы переписываемся и перезваниваемся, пока, наконец, Халима напоминает об обеде и о том, что у нас самолёт в два часа. Помощница Халимы Алек приготовила обед и накрыла на стол. Халима приносит коньяк. Пьём по рюмочке и садимся в машину. Чувствую, что Халима волнуется. Я переживаю не меньше. Лечу, можно сказать, к родителям невесты, то есть к матери и деду. Как они встретят? Что она им сказала? Знаю только, что о письмах, которые я везу, она умолчала. И вообще, как она мне сказала, сообщила маме, что летит с журналистом из Москвы и просит принять.

В аэропорту нас встречает секретарь Халимы, которого я видел в её приёмной. Он передаёт ей билеты на самолёт, получает какие-то указания, садится за руль машины Халимы и, попрощавшись, уезжает. Мы идём на посадку. Я везу за собой чемодан на колёсиках.

В самолёте наши места оказываются впереди со столиком, то есть для персон первого класса. Со своей любовью я забыл, что Халима очень важная персона, помощник министра иностранных дел и одна из лидеров женского общества. Когда она мне рассказывала об этом, я слушал её в пол уха, думая больше о ней, как о женщине, которую люблю. Вот и сейчас мы сидим с нею прижавшись друг к другу и не сразу замечаем, о чём у нас спрашивает бортпроводница.

Я думаю о предстоящей встрече в Вау. Халима, наверное, думает о том же. Но стюардесса не уходит, а настойчиво спрашивает о чём-то Халиму. Моя дама очнулась от мыслей и кивает головой. Стюардесса уходит.

Мы уже минут десять летим. Нам приносят по маленькой бутылочке виски, мисочку с кусочками льда, бутерброды с красной икрой и рыбное ассорти. Я чувствую себя опьянённым от присутствия рядом Халимы, а тут ещё и виски. Но я принимаю всё, как подарок судьбы. Я вспоминаю, что мой тёзка Евгений, то бишь Юджин, в письме писал о том, что он познакомился с Ритой в самолёте по пути в Вау. И снова я думаю о странностях в жизни. Я тоже лечу в Вау, тоже с суданской женщиной и тоже связываю с нею свою судьбу. А между этими двумя полётами прошло почти сорок лет. Правда, мою принцессу зовут Халима, а Рита её мама. Как она воспримет решение дочери выйти замуж за человека, которого практически не знает? Как отнесётся к этому глава семейства дед? А вдруг ей запретят? Мне неизвестны их законы. Успокаивает только уверенность Халимы и её слова «Ты мой, Женя». Неужели это всё правда? Неужели не снится?

Я открываю глаза. Голова Халимы на моём плече. Она спит. Счастье оттого, что на моём плече покоится голова прекрасной женщины, охватывает меня всего. Я боюсь шелохнуться, чтобы не разбудить её неосторожным движением.

Самолёт приземляется. Стюардесса приглашает к выходу. Халима поднимает голову. Я улыбаюсь, и мы почти последними оказываемся у выхода. Да и пассажиров было не много, и самолёт не такой большой. Сходим по лестнице на грунтовое поле. После прохлады в самолёте жара ощущается особенно.

Тут же достаются вещи из багажника самолёта, и пассажиры сами разбирают их. Я свой рюкзак и дипломат не сдавал, так что они при мне. Забираю только чёрный чемодан Халимы и везу его за собой за длинную ручку.

У выхода с поля нас встречают высокий представительного вида пожилой мужчина в лёгком сером костюме и чем-то похожая на него красивая женщина, обёрнутая в цветастый топ. Они горячо обнимают Халиму, после чего она представляет меня на английском языке:

– Это журналист из Москвы мистер Петров. Он мой друг. Но об этом потом.

Она поворачивается ко мне:

А это мой дедушка Джозеф и мама Рита.

Я пожимаю руки встречающих, и мы садимся в серый ниссан с фургоном. Меня сажают впереди, Джозеф садится за руль, а мама с дочерью сзади. Первое время я с любопытством смотрю на проносящиеся пейзажи.