Судьба Адъютанта Его Превосходительства

– Что представляет собой пристав? К счастью для поручика, татары дали самый хороший отзыв. – Поручик, вы очень испуганы, – обратился я к приставу: – у вас жалкий вид. Но мы отпускаем вас, и горе вам, если будете причинять населению вред. От нас не уйдете. Возьмите ваш никуда не годный пистолет и идите куда угодно. Но предупреждаю вас, что за одно слово о нашем пребывании в этой деревушке вы понесете должное наказание. Очень благодарны за Каралез. До свидания! Поручик, окруженный крестьянами, стоял, как статуя, с поникшей головой. Отряд наш двинулся в первоначальном порядке. – Поручик, – крикнул я на прощанье, – передайте всем, что власть генералов скоро кончится. Добровольно перешедшим в наши ряды гарантируем жизнь, а мерзавцев расстреливаем и будем расстреливать. Через два часа ходьбы показалась экономия Шнейдера. Когда мы проходили деревню, симулируя конвоирование двух «сицилистов», какая-то старушка тяжело вздохнула, перекрестилась, на глазах ее появились слезы. «Господа офицеры» на нее накричали: – Дальше, сторонись! У помещика были гости. Хорошо одетый человек прикрикнул на расходившихся собак. – Морская севастопольская контрразведка, – отрекомендовался я: – прошу, господа, не шевелиться. Все замерли. Я приказал всем войти в помещение, строго спросил хозяина: почему он помогает красным и сколько раз был в имении Макаров? Вытаращив глаза, помещик возбужденно забормотал: – Что вы, господин лейтенант! Я буду помогать красным бандитам?! У меня племянник борется против краснозеленых, а бандит Макаров у меня никогда и не был…Я приказал Камову: – Поручик, произведите тщательный обыск. Через несколько минут тягостных вздохов и замешательства помещичьих гостей, Камов протянул мне наше же воззвание к рабочим и крестьянам, выпущенное подпольным комитетом. – Господин лейтенант, вот посмотрите, – штучка интересная. Как бы не зная, в чем дело, я пробежал воззвание и поднес его к носу помещика. – А это что? Он дрожащим испуганным голосом оправдывался:

– Не знаю, каким образом попало ко мне. – Сколько у вас таких экземпляров в кассе? У меня о вас точные сведения. Шнейдер совсем растерялся. Вынув ключ от несгораемой кассы, он бормотал: – Посмотрите, кроме денег, там ничего не может быть.

Он, дрожа, открыл кассу, и мое сердце вспыхнуло радостью: денег было не мало. Я начал пересчитывать пачки. Вошел Яша Гордиенко в форме поручика, протянул мне пакет: – Господин лейтенант, пакет от князя Туманова. Я быстро разорвал конверт и, как бы читая про себя, приказал развести арестованных по комнатам, а Гордеенко громко ответил: – Поручик, доложите князю Туманову, что я сейчас поеду производить аресты и обыски в деревню Кара-Кубу. А со Шнейдером неважно. Я вышел. Двери комнат были закрыты, и охрана порой открывала их, пресекая разговоры. Потом партизаны незаметно скрылись. С деньгами, с двумя повозками, нагруженными всем необходимым, мы вернулись в балку. На енотовых помещичьих шубах мы отдохнули, как никогда. Две трети забранных денег мы отправили с Камовым председателю подпольного комитета в Севастополе. В почтовом отделении Каралеза мы тоже поживились на 200 тысяч. Другого выхода у нас не было. Отряд рос, надо было довольствовать партизан. Подпольный комитет тоже остро нуждался в деньгах. Не могло быть места мещанской морали там, где дело шло о развитии движения. Вскоре в наш отряд влилась часть артиллерийской школы, состоявшая почти на сто процентов из бывших красноармейцев. Не всегда наши экспроприации увенчивались успехом. Вместе с Артшколой, мы попробовали было «налететь» на имение Колбасниковых, в десяти верстах от Севастополя. Но хозяева забаррикадировались мебелью, и даже ружейный залп не привел их в повиновение. Из-за близости к Севастополю пришлось «отставить».

Смерть «барона» Марцкерле

Во время нашего недельного отдыха к объездчику Евграфу как-то зашел «барон» Мацкерле. Он хотел видеть меня, но в наш лагерь «барон» опасался идти, отговариваясь тем, что служит у татарина в Алым-Чокраке, возит дрова в город, сейчас занят, но скоро придет. Мы уже знали через Голубева (Храмцева), что «барон» – провокатор. Я немедленно послал Гордиенко, Яшу Вульфсона, Гаузе, Шарого, Воробьева и Ахлестина за «бароном». Мы, замаскированные кустарником, несколько часов терпеливо выжидали проезда Мацкерле. Дождались и любезно предложили прогуляться. – Где здесь товарищ Макаров? – было первое слово Мацкерле. Я ответил: – Макаров ушел в обход по частям, но я его заместитель, Прилуцкий. Чем могу служить? – Очень приятно. Вы обо мне, вероятно, слышали. Я – известный подпольный работник, «барон» Мацкерле, прибывший из Одессы. – Скажите, барон, откуда вы знаете Макарова? – Как же не знать Макарова? Я с ним вместе сидел в крепости. «Барон» путался, краска и бледность сменялись на его лице. В этот момент адъютант спросил меня: – Товарищ Макаров, можно отряду ужинать? Ужин готов. – Конечно. Стоявший у костра «барон» вздрогнул и, как бы стараясь лучше меня разглядеть, проговорил: