Сумасшедший отпуск

— Вот и забудь! Какая теперь разница, что было вчера? Надо жить тем, что сейчас! А сейчас мы идем на озеро. Точнее, уже почти пришли. — Он вновь зашагал вперед.

Я опасливо огляделась и, услышав в кустах шуршание, бросилась за ним следом.

Да они с лесничим просто алкоголики! Что один что другой! И у обоих, кажется, нервное расстройство! О, точно! Связанные с лесником произошедшие события не чем иным, как белой горячкой, и не объяснить! Так, стоп! Значит, белая горячка — заразна?

Внезапно лес закончился, выпуская нас на поросшее изумрудной травой поле. Ровное, как стол, оно обрывалось темной линией леса где-то у горизонта. Причем большую его часть занимала отражавшая облака водная гладь, у которой, нарядно блестя новенькой крышей, стоял бревенчатый дом.

— Пришли. — Гриша остановился, разглядывая открывшуюся нам картину.

— Ну и куда теперь идти? Как думаешь, если сюда придет Галка, где она остановится?

— Скорее всего, пойдет к домику, — не оборачиваясь, буркнул он и неторопливо пошел к озеру.

Я смотрела, как его ноги по колено утопают в траве, а полуденное солнышко раскрасило золотистыми бликами его выгоревшие волосы.

Жить сегодняшним днем?

Хм, а почему бы и нет?

Глава 16

Галина

Выкрашенные в бурый цвет ступеньки крыльца негромко скрипнули, пропуская нас внутрь дома. Шагнув в услужливо открытую Петром дверь, я ожидала увидеть многое, но не это.

— Как тут… — я огляделась и замолчала, пытаясь подобрать слово, — … странно…

Довольно большая комната, с окрашенными в нежную зелень стенами, была пуста. Если, конечно, не считать мебелью сухую скошенную траву, ровным слоем покрывавшую пол.

— Обычно, — хмыкнул Петр и, поворошив ногою духмяный ковер, глубокомысленно кинул в него сумку. — Тут всегда с мая по август деревенские сено сушат, если дожди.

— Но дождей нет. — Я даже невольно бросила взгляд в довольно широкое окно, разлинованное темной крестовиной рамы. Лазурный купол неба запутался в ряби озера, подтверждая мои слова. Вот уже второй день в Боровлянке, не иначе как по поводу нашего приезда, стояла изумительная погода. Хоть бы облачко!

— Это да, но за неделю до этого шумели грозы. — Пройдя в дальний угол, Петр принялся отгребать наваленное сено. Наконец, стукнув пару раз в гулко отозвавшийся пол, он за что-то дернул и махнул мне: — Иди сюда.

Раздираемая любопытством, я послушно подошла, и моему взгляду предстал черный, пропахший сыростью, квадрат люка.

— Вот он — вход в подземелье. — Спрыгнув на невидимые ступени, Петр скрылся в густой темноте. Чем-то пошуршав, он появился вновь, и на сено шлепнулся довольно увесистый черный пакет.

— Помоги! — Он протянул мне руку.

Стараясь не показать удивления, я крепко сжала двумя руками его ладонь и изо всех сил потянула.

— Спасибо. — Выбравшись, он подхватил пакет и, тяжело ступая, прошел мимо меня. — Я храню здесь все самое необходимое.

Распахнув настежь дверь, он запустил в дом пахнущий озером ветер. Перешагнул через порог и уселся на крыльце.

Выйдя следом, я заинтересованно наблюдала, как из свертка показались бутылка с прозрачной жидкостью, складной вилко-ножик, странные, обмотанные леской, коротенькие палки и зажигалка. После чего все еще не пустой пакет был закрыт и задвинут под разбросанное у порога сено.

— Что это? — Я присела возле него и с любопытством коснулась странных палочек.

— Приятное и вкусное дополнение к нашему отдыху. — Он покосился на меня и улыбнулся. — Это удочки. Попробуем что-нибудь поймать.

— Но я не умею. Никогда в жизни не рыбачила.

— Научу. Не так уж это и сложно. — Притянув бутыль, Петр лихо открутил крышку и сделал несколько глотков. — Будешь?

— Что это? — Мои пальцы обхватили горлышко, и я глотнула вкусной, чуть газированной воды. — Минералка?!

— Да. Из Русалочьего озера много не попьешь. — Он встал и, спустившись по ступенькам, подошел к воде.

Закрыв бутылку, я поспешила за ним.

— Почему?

— Минеральные источники. Портят весь вкус. — Взглянув на меня, он прищурился: — Так что, идешь плавать?

— А ты?

— Воздержусь. — Две поперечные морщины разрезали его переносицу, и, отвечая на мой вопрос, он вздохнул: — Старая рана. Точнее, авария. На службе всегда был — как заговоренный, потом и вовсе на эту базу перевели. Следить. Охранять… Давно меня ничего не беспокоило, а тут… сегодня вот что-то ныть стало.

— А… — Неловкость встала между нами бетонной стеной, попутно заставив меня замолчать. Никогда не знала, как себя вести в подобных ситуациях. Сочувствовать? Глупо. Пытаться давать советы? Смешно. Сменить тему? Невежливо! Но он, словно не почувствовав моей скованности, как ни в чем не бывало продолжил:

— Шесть лет назад. С женой возвращались в город и… встретились с «Газелью».

Жена?!

Я сочувствующе покивала, мечтая вдруг оказаться на другом от него континенте.

Жена…

Плещущаяся о камешки вода, чуть зеленоватая от проглядывающих у берега водорослей… Купающееся в озере небо… Зачем он мне все это рассказывает?

— С тех пор и болит… иногда… — легкий смешок, — когда встречаю призраков.