Суворовец

Она и до Базарджика была одна. Петляла между холмов. Взбиралась на крутояры… а вот нырнула в лес! Густой, темный. Красные гроздья рябин и прозрачно-золотистые липы сменились высоченными грабами, буками с заскорузлыми – в три обхвата – стволами. Желто-красная, еще не успевшая облететь листва совсем не пропускала солнце, густой подлесок дышал сыростью и какой-то непонятной угрозой. Дорога сузилась, под колесами повозок захлюпали лужи.

А здесь ведь очень удобно напасть! – вдруг подумал Ляшин. Да, где-то впереди – и позади – всадники, люди… Но… если все провернуть быстро…

– Делиорманский лес, – сплюнув, пояснил возница. – Его проедем – там и постоялый двор.

– Базарджик?

– Базарджик, да.

Вылетевшая из кустов стрела угодила прямо в грудь Тимофею! Вторая поразила бы и сидевшего рядом с ним Серкана, да тот вовремя спрыгнул с телеги, упал в траву, закричал:

– Лиходеи! Всем по сторонам, живо!

Караванщики тут же разбежались с завидной быстротой и проворством. Видать, не раз уже сталкивались с разбойниками и прекрасно знали, что делать. Брызнули по кустам, затаились – иди их тут, поищи! Без собак – гиблое дело. Лесище густой – в пяти шагах ничего не видно. Ну, а что еще делать безоружным людям?

Дернув девчонку за руку, Ляшин бросился вместе со всеми, укрывшись за толстым стволом граба, в густых зарослях можжевельника. Тут же прибежал и Никодим…

– А, Никодим Иваныч! Что там с Тимофеем? Надо бы глянуть.

– Да что уж глядеть, – старый солдат с грустью махнул рукой. – Не свезло – стрела прямо в сердце. Мертвее мертвого. Вот ведь судьба!

– Может… – Никодим вдруг вытащил из-за пояса нож.

– Не стоит, – покачала головой Бояна. – Кто знает, сколько их там? Те двое лишь соглядатаи, разведка.

По всему лесу вдруг разнесся свист – разбойники подавали друг другу сигналы.

– Вы тут побудьте… А я посмотрю… Осторожно…

Выбравшись из можжевельника, Ляшин змеей проскользнул между деревьями… и вовремя! Кривоногий злодей в черной воинской куртке и синем тюрбане уже замахивался на бедолагу-приказчика огромной саблей… Алексей не рассуждал, что делать. Просто с разбега пнул лиходея в бок! Хороший вышел удар – закачаешься! Что-то типа майя-гири… Нет, карате Ляшин не занимался. Увлекался когда-то борьбой, потом – боксом – всего понемногу. Звезд с неба не хватал, но за себя постоять мог. И за других – тоже… Только вот убивать – вряд ли…

Разбойник упал, выронил саблю… И тут же прыжком поднялся на ноги! Выхватил из-за пояса ятаган, бросился на обидчика! Хорошо, Алексей успел подхватить упавшую саблю!

Хорошо-то – хорошо, да ничего хорошего! Фехтовать-то Ляшин не умел, никогда этим не занимался. Сабля – убойное оружие, а ятаган – по сути просто большой нож, правда идеально сбалансированный и отточенный, но против сабли…

Алексей успел взмахнуть клинком лишь раз… Кривоногий хищно сузил глаза. Сверкнул ятаган… и выбитая из рук Алексея сабелька улетела в густые кусты!

А лиходей же… Вдруг осел, держась за грудь. Синяя рубаха его окрасилась кровью, казавшейся здесь, в лесной полутьме черной, как деготь.

Ляшин обернулся…

Позади маячили Бояна с Никодимом. Похоже, девчонка-то нож и метнула. Ну да, она…

– А где вообще разбойники-то? – удивленно повел глазами молодой человек.

И впрямь, кроме этого кривоногого у повозок больше никого не было! Не размахивали саблями коварные лиходеи, не прыгали вокруг телег, не хватали мед и рыбу…

– Им наше добро не нужно, – Серкан напряженно осмотрелся и сплюнул. – Тем более за нами сипахи едут, я видел. Боюсь, дело гораздо хуже.

– Да куда уж хуже-то?

Около мертвого Тимофей уже хлопотал Никодим Иваныч. Закрыл покойнику глаза, уселся горестно рядом, перекрестился:

– Упокой, господи, душу раба твоего…

Позади, на дороге, послышался топот копыт – из орешника показался отряд сипахов во главе с бравым офицером-эфенди, одетым, как франт: коричневый приталенный камзол с золотым шитьем, небрежно наброшенный поверх кирасы, темно-голубой тюрбан, юфтевые синие сапоги, длинная, с золотым эфесом, сабля, и за поясом – два пистолета. Красавец-парень – худощавый, с узким белым лицом, щегольскими усиками и рыжеватой бородкой. В левом ухе – золотая серьга с крупным зеленым камнем. Изумруд? Или попроще что?

– Что случилось? – тут же прояснив, кто перед ним, франт повторил свой вопрос по-болгарски, да сам же ответил: – Похоже, на вас напали разбойники. Сколько их было?

– Да мы и не видели толком никого, господин, – поклонившись, честно признался Серкан. – Вот наша подорожная. Часть моих людей, как видно, погибла, или…

– Ваши люди… Сколько? Кто? – деловито уточнил турок. Остальные сипахи молча гарцевали рядом. Совсем небольшой отряд. Всего-то дюжина человек – разъезд.

– Да… – приказчик раскрыл было рот и тут вдруг увидел выходящих из лесу погонщиков. – Все вроде целы… Кроме… А где ребята? Помощники где?

– Так они во-он к тому дубу рванули… Может, прячутся до сих пор.

– Вы бы велели потрубить в трубу, господин лейтенант! – с поклоном улыбнулась Бояна.

Эфенди нахмурился:

– Молчи, бача! Сам знаю…