Свадебные обряды у евреев

Б) Профессиональные шадхены были нужны в первую очередь для заключения «междугородних» браков: «лучшему» семейству было непросто отыскать ровню в своем же местечке.

B) Шадхеном был немолодой, солидный человек, он мог действовать и к худу, и к добру.

Г) В настоящее время шадхенов больше нет.

Соб.: Расскажите еще, пожалуйста, кто занимался сватовством, были специальные люди?

Инф.:

В маленьких городах были шадхены. Они занимались сватовством. В основном [молодые люди] сами знакомились.

Но шадхены были… Особенно с другого города приезжает, из другого местечка… И он [шадхн] предлагает…

Соб.: Как они это делали?

Инф.: Приходили к родителям: «Там есть такой сын, там есть такая дочь». И так занимались. Если они были честными – это было хорошо, а если они врали, их потом проклинали. Соб.: Кто обычно работал шадхеном?

Инф.:

Они все среднего возраста. Он занимался.

Соб.: Это был женатый человек?

Инф.: Средних лет человек, лет шестидесяти, женатый. Молодой человек не мог этим заниматься. Сейчас уже этого нет. Люди сами знакомятся[406].

2.3. Помолвка (кносемул, ворт, тноим)

Пульнер в своей работе выделяет три события, располагавшихся между сватовством и свадьбой: 1) предложение, 2) сговор и смотрины, 3) помолвка. Во второй половине XX века предсвадебные обряды оказались в значительной степени редуцированы. Из них выпало почти всё, что было связано с религиозной обрядностью и образованием, зато социальная и экономическая составляющие брака остались во многом без изменений. Это свидетельствует о том, что советская власть, агрессивно разрушая религиозные институты (синагога, хедер, иешива), оказалась более терпимой к традиционным для малых городов и местечек формам занятости и экономической активности – кустарному ремеслу, мелкой торговле, посредничеству[407]

.

Естественно, в советское время исчезла проверка талмудической эрудиции жениха[408], так как религиозное образование было полностью уничтожено. О существовании такого «экзамена» никто из наших информантов ни разу не вспомнил.

Наши информанты не выделяли как особый обряд «предложение», хотя, если брак заключался с помощью сватовства, шадхен (доброхот или профессионал, неважно) должен был провести предварительные переговоры с родителями потенциальных жениха и невесты.

Роль смотрин также упала, так как молодые люди в небольшом городе могли неоднократно общаться друг с другом – на прогулке, на танцах, в кино, в гостях у общих знакомых и т. п. Смотрины сохраняли смысл только в том случае, если жених и невеста жили в разных городах. Смотрины, как правило, устраивали в доме невесты.

Брак без предварительного знакомства жениха и невесты и без их согласия уже невозможно было себе представить. Тем не менее сохранилась коллективная память о том, что когда-то «до войны», то есть в неопределенно давнем прошлом, такие браки случались.

Соб.:

А как раньше было?

Инф.: Сваты сватали, и ты могла не видеть до свадьбы жениха, и жених мог не видеть тебя, невесту. И всё! А на свадьбе – пусть будет уродом, пусть будет калекой. Женился – живи![409]

Одна из информанток рассказала семейное предание о своей прабабушке, бедной сироте, которую просватали за богатого. Она впервые увидела своего жениха во время бракосочетания, поняла, что он умственно неполноценный, и сбежала из-под хупы. Брак был признан несостоявшимся[410].

Препятствием к сватовству, кроме очевидного отсутствия взаимной симпатии, изредка могли служить как сословные границы (потомки родовитых людей не хотели родниться с потомками ремесленников и бедняков), так и некоторые старые обычаи.

Например, опасались свататься, если мать юноши и девушка носили одно и то же имя.