Связанные звездами

Марианджела Фостер (урожденная Магеллан) – Телец, домохозяйка и мать трех сыновей, убирающаяся в доме лишь по необходимости, любительница интернет-магазинов и сверхъестественно одаренный игрок в тетрис – знала, чего ожидать, когда ее телефон зазвонил в 6.37 утра вторника. Знал и ее муж Тони. Уже в костюме и рубашке с узорным принтом и двойными манжетами на запонках он стоял у кофеварки, держа пустую кружку. Звонок прозвучал раз, другой, третий, пока он наблюдал за тем, как жена подбирает выражение лица, прежде чем взять трубку. Лицо у Марианджелы было овальным, с оливковой кожей и подвижными чертами, сделавшими бы честь любой оперной диве, и сейчас, судя по всему, она пыталась изобразить достоинство и смирение.

– Алло? – сказала она голосом, идеально сочетающимся с лицом. Пауза. Затем: – О, доброе утро, сестра Клэр.

Марианджела немного послушала, затем выдала идеальный сдавленный всхлип.

– Когда? – Пауза. – Он ушел… тихо?

Марианджела слушала, а из уголка ее глаза сползала слеза, огромная, как фальшивая жемчужина. Тони смотрел, как слеза поползла по крылу ее носа, на щеку, откуда она смахнула ее точным, уверенным движением бывшего косметолога.

– Спасибо, сестра. Спасибо, что сообщили. Я позвоню братьям, и позже мы подъедем, чтобы разобрать его вещи. Я уверена, отец хотел бы, чтобы я поблагодарила вас за всю вашу заботу… нет, нет, мы все так ценим это… да, конечно. Еще раз спасибо. До свидания.

Марианджела положила трубку и повернулась к Тони, стиснув ворот шелкового халата.

– Ну? – спросил Тони, отставив по-прежнему пустую кружку. Он пока не решался дать волю улыбке, медленно расцветающей на губах.

Последовало мгновение, долгое мгновение, когда в кухне воцарилась мертвая тишина, как в безвоздушном пространстве. А затем Марианджела наконец выдохнула, и на ее лице проступило мечтательное облегчение.

Тони кинулся обнимать жену, чьи крокодильи слезы сменились настоящими, едва она осознала, что все их проблемы теперь позади, все долги оплачены, а будущее обеспечено. Никаких больше напоминаний о просроченной плате за обучение Люка, не нужно брать новый займ для погашения долгов по кредитке, не нужно больше убеждать коллекторов в том, что они позвонили не туда, другим Фостерам, и в их данных ошибка. Без сомнения, несколько месяцев уйдет на улаживание формальностей, но потом-то они разбогатеют.

– У-у-у-у-у-у! – прогудел Тони и повел Марианджелу в танце.

– Уи-и-и-и-и! – завизжала Марианджела, когда Тони закружил ее по клетчатому линолеуму.

Именно в этот момент их старший сын Люк возник в дверях кухни в сползших с одного бока пижамных штанах и с волосами, стоящими дыбом после сна. Тони с Марианджелой замерли.

– Что происходит? – спросил все еще сонный Люк.

Бесспорно и безусловно пойманные in flagrante delicto^[75], его родители понятия не имели, как теперь объяснить сыну, что его дедушка недавно умер.

Весы

Двадцать третьего сентября отмечался не только день весеннего равноденствия в Южном полушарии, короткий момент, во время которого земная ось оказалась строго перпендикулярна Солнцу; это был еще и день его перехода – номинально, если не фактически – в созвездие Весов, звездных ревнителей равновесия. А в этом году на 23 сентября выпадало празднование пятьдесят пятого дня рождения Дрю Кармайкла.

Опускался вечер, когда Жюстин направила свой маленький квадратный «Фиат 126» по западному шоссе, ведущему к Эденвейлу, подпевая хитам восьмидесятых, прорывающимся сквозь шум и треск старенькой автомагнитолы, и время от времени ныряя рукой в пакет с орешками, лежащий на пассажирском сиденье вместе с несколькими номерами «Звезды» с Геком Моубри на обложке. Однажды, всего однажды Жюстин допустила ошибку, приехав домой с единственным экземпляром журнала в сумке. Ее отец, вот уже два десятка лет ведущий яростную, но бессмысленную битву за лидерство с составителем кроссвордов для «Звезды» Доком Милларом, мог просидеть за кроссвордом большую часть выходных. Иногда он стонал в голос, разгадав очередную игру слов, или кричал что-то вроде «Ты, больной ублюдок!», или «Ха, решил, что поймал меня, да, да?»

Когда Жюстин добралась до Керлью Корт, она возблагодарила всех богов, что ее машинка такая маленькая, потому что парковка была забита «Рендж-Роверами», «Ленд-Роверами» и четырехместными пикапами. Огни и звуки вечеринки залили все пространство вокруг и над домом Кармайклов. Жюстин с улыбкой узнала песню «Пинк Флойд» – «Скрытая облаками».