Свидетельница Гора

Я, свернувшись калачиком, легла на пол клетки. Сквозь решетку я видела, как рабыня, освещавшая дорогу факелом и заковавшую меня в сирик, погасила две настенных лампы, оставив тем самым горящей в комнате только одна крошечную лампу, ту, что стояла на столе, и при свете которой монстр читал свиток. Отблески света пламени этой лампы я могла видеть на прутьях конур и на звеньях тех цепей, что висели на стене. Впрочем, я недолго рассматривала цепи. Там же на стене, на крюке висела плеть, одного мимолетного взгляда на которую мне хватило для того, чтобы поскорее отвести глаза. Какой спокойной и тихой она казалась теперь. И все же один ее вид заставлял мое сердце колотиться от ужаса. Прошло не так много времени с того момента, как моя спина была объектом ее приложения.

Брюнетка вытащила меховое покрывало из сундука и расстелила его около стола. Из того же самого сундука она вынула моток цепи и осторожно, по-видимому чтобы не потревожить монстра, разложила ее от кольца к ногам постели. Затем женщина легла на меха у самого их края. Конечно, ведь у нее был такой высокий статуса по сравнению с нами! К слову, среди нас, меня и тех женщин, что сидели в конурах и были прикованы к стене, она была единственной, кому позволили одежду. Однако то, что она лежала в ногах мехов хозяина подземелий, вовсе не означало, что я завидовала этой ее привилегии! Все же он не был одним из тех властных и привлекательных зверей в человеческом обличии, вроде тех, кого я много раз здесь видела, и перед кем рабыня могла бы упасть в обморок от желания и слабости.

Мужчина немного прокрутил свиток, закатывая тот участок, который он уже прочитал и разворачивая новую порцию текста.

Рабыня в ногах его мехов, как мне показалось, уже задремала.

Я поднялась на четвереньки. Цепью от моего ошейника свисала вниз, по направлению к моим запястьям, а затем змеилась по полу к лодыжкам. Мне так много чего хотелось узнать в тот момент. Например, я не знала в подземельях какого города находилась. Мне не было известно название места этого мира, в котором я оказалась изначально. Я даже не знала своего собственного имени. Мне хотелось бы задать множество мучивших меня вопросов тому монстру, что сидел за столом. Но я не осмелилась на это, и снова легла на бок, приняв позу эмбриона.

Бросив взгляд вдоль стены, я столкнулась глазами с одной из сидевших там, уже закутавшихся в одеяла, женщин, губы которой презрительно скривились, формируя слова обращенные ко мне. Даже в тусклом свете крошечной лампы я смогла прочитать сказанное ею. «Проколотоухая девка!» — говорила она мне. Я быстро отвела взгляд в сторону. Я не сомневалась, что мне, скорее всего, придется бояться ее, впрочем, как и всех остальных. Мне следовало быть готовой к тому, что они могут не только ужасно обращаться со мной, что вполне ожидаемо, ведь с их точки зрения я варварка, новая девка и так далее, но вполне могут обмануть меня, тем самым подставив под наказание и порку.

Я немного поерзала, пытаясь лечь поудобнее. Цепь отозвалась на мое движение тихим лязганьем.

Краем глаза поймав движение, я посмотрела в сторону стола, и увидела, что монстр отложил свиток и сдвинул лампу немного в сторону, ближе к краю. При этом, гасить ее он не стал. Обернувшись и сев на скамью верхом, мужчина на какое-то время замер, пристально разглядывая брюнетку. Свет лампы, с того места, куда он ее поместил, падал на меха и мягко подсвечивал лежавшее там тело. Думаю, что к этому моменту она уже крепко спала. Мужчина соскользнул со скамьи и, его странная фигура, огромный торс на коротких искривленных ногах, сместилась к кольцу и лежащему рядом с ним концу цепи. Щелкнул карабин, и цепь намертво соединилась с кольцом. Брюнетка слегка дернулась, издала тихий стон и невнятно вскрикнула, но так и не проснулась. Затем, с ясным, металлическим и отчетливым щелчком кольцо сомкнулось на ее лодыжке, скрепляя рабыню с кольцом, вмурованным в пол. Не думаю, что эта процедура смогла выдернуть ее из объятий сна, но подозреваю, что в некотором роде, на неком уровне, она поняла то, что оказалась на цепи. Не может ли быть так, что даже свободная женщина, на неком подсознательном уровне узнает о том, что ее спящую приковали цепью к ее собственной кровати? Не всплывает ли это в ее сне? Не видит ли она себя во сне посаженной на цепь, проходя в ужас от такого кошмара? Уверена, что она будет со всей силой рациональности гнать из своего сознания саму возможность этого! Конечно, это был только сон! Но зато какой забавный! Но вот она просыпается и обнаруживает, что и вправду прикована цепью. Поскольку женщина спала, то цепь была сначала пристегнута к кольцу, и только потом закреплена на ее лодыжке. Если бы она бодрствовала, процедура, по-видимому, была бы проведена с точностью до наоборот. Когда женщина не спит, обычно в первую очередь узы присоединяются к ее телу, так, чтобы она знала о том, что они на ней, что она связана или скована, а уже затем, когда она осознает себя объектом желания мужчины, другой конец прикрепляется, к тому, что выберет владелец.