Свидетельница Гора

Допустим, шпионы, находящиеся в неком городе пользуясь слухами и молвой, узнают какие из свободных женщин этого города, предположительно, являются самыми красивыми. Однако в таких делах как похищение, да еще, если в деле заинтересованы работорговцы, нельзя основываться на одних лишь слухах. Необходимо увидеть объект своими глазами, и оценить, стоят ли эти женщины, предположительно, красивые и свободные, и не исключено, что благородного происхождения и значительного положения в обществе, того, чтобы расценить их приз в своей игре. Но вот все решилось, они признаны — «завидными трофеями». Тарнсмэны тянут жребий, и победитель получает право захватить особую женщину. Если ему повезло, он заполучил, что называется: «удачу в свои цепи», он возвращается с ней и демонстрирует ее раздетой к «благородному собранию». А дальше уже его товарищи решают, достойна ли она быть рабыней в их городе. На самом ли деле ли она настолько желанна и достаточно красива, чтобы носить ошейник в их городе? Ведь нельзя же позволить, чтобы она портила имидж их родного города. Вообще, у меня сложилось мнение, что мужчины враждующих городов уверены, что женщины их противников принадлежат им, в некотором смысле уже рассматривая их как рабынь, вопрос стоит только в обеспечении их законными ошейниками. Короче, «благородное собрание», рассматривая, если можно так выразиться «дело трофея», может вынести этому «трофею» как благоприятный вердикт, так и неблагоприятный. Давайте предположим, что они приняли вердикт неблагоприятный. В этом случае женщину могут одеть в грубый предмет одежды, обычно просто мешок из-под сулов или са-тарны, с прорезанными отверстиями для головы и рук, и связав руки за спиной, отвергнутую, с презрением возвращают назад, выбросив где-нибудь поблизости от ее города. Иногда так могут поступить даже с самой потрясающей красавицей, что должно дать понять врагу, что-то вроде: «Даже самая красивая из Ваших женщин не достойна ошейника в таком городе как наш». На саму женщину, конечно, такое отношение зачастую имеет весьма интересный эффект. Довольно обычно, что впоследствии у такой женщины появится склонность в одиночку гулять по высоким мостам и глухим улицам, подобрав кромки своих одежд выше лодыжек, словно опасаясь их испачкать, и приведя свою вуаль в несколько расстроенное состояние, как будто она только что попала под порыв ветра. Про таких говорят, что она ищет свой ошейник, стремясь заверить себя в своей красоте, желанности, своей годности быть чьей-то собственностью, она хочет доказать себе самой, что у нее действительно есть хоть какая-то ценность, как она, в конце концов, до настоящего времени думала. А что если она ошибалась? А вдруг ее высокомерная уверенность была не больше, чем тщеславием маленькой тарскоматки? Кроме того, теперь, после ее опыта, ее похищения, ее подчинения мужскому доминированию, у нее уже появилось кое-какое подозрение относительно того, на что это может быть похоже, быть рабыней. Теперь она сама, на неком подсознательном уровне, жаждет принадлежать мужчине. Теперь она, хотя, возможно, она сама не в состоянии полностью осознать этого, хочет найти своего владельца, потребность беспомощно принадлежать, служить и любить которого гложет ее изнутри. Конечно, рабыни сильно отличаются друг от друга, существует множество градаций в пределах от фаворитки убара, часто остроумной, грамотной, талантливой, высокообразованной, блестящей женщины, но при этом остающейся простой невольницей у его ног, до самой простой девки чайника-и-циновки, от которой, понятно, точно так же ожидается, что она будет в беспомощном экстазе извиваться и дергаться на мехах или одеялах.