Свидетельница Гора

Дорна, уже окончательно успокоившаяся, промолчала, а вот сам офицер, задумчиво проговорил:

— Вот только странно, что они оказались здесь. Им не могли, ни приказать это, ни даже позволить. Похоже, что они изменили своей присяге.

— Я не понимаю, — прошептала рабыня.

— Это не имеет значения, — отмахнулся мужчина.

— Капитан, — окликнул его мужчина, подошедший только что, — что будем делать с рабынями и свободными женщинами?

— Пусть кейджеры возвращаются к своим владельцам, — бросил он.

Взмах руки и один из солдат, подойдя к тому месту, где сгрудились рабыни, рявкнул на них, от чего те подскочили и бросились врассыпную, кто к зданиям, кто к мосту, другие к лестнице.

— Тут еще одна на цепи сидит, — сообщил один из солдат, явно имея в виду меня.

Я не подняла головы. Мне очень не хотелось бы, чтобы капитан узнал меня.

— Покажи-ка мне ее, — приказал офицер.

Я вздрогнула, почувствовав как на мою голову легла мужская рука, а потом замычала от боли. Солдат, сгреб в кулак мои волосы и рывком дернул назад и вниз. Слезы брызнули из моих глаз. Света факела, поднесенного чуть ли не к самому моему лицу, выхватывая его из темноты, ослепил меня и вынудил щуриться.

— Так я и думал, — усмехнулся капитан. — Это же — рабыня-землянка.

Солдат даже не думал выпустить мои волосы, или хотя бы ослабить свою хватку, так что опустить голову я не могла.

— А вы знаете, парни, что из Земных женщин получаются отличные рабыни? — спросил офицер, обращаясь к своим товарищам.

— Да, Капитан, — ответил один из его подчиненных.

— Один-два удара плетью и они мгновенно понимают характер своей новой жизни, — усмехнулся капитан.

— Это точно, Капитан, — поддержал его смехом тот, что держал меня за волосы.

— Ну и почему же Ты пряталась? — осведомился у меня офицер. — Боялась?

Я проскулила один раз.

— Кто-то должен прийти за тобой? — уточнил он.

Я снова прохныкала один раз. Конечно, мне не было известно, вернутся ли за мной Леди Констанция и ее одетый в алое поклонник или нет, но в данной ситуации этот ответ показался мне наиболее верным и честным из тех которые можно было бы дать.

— Гражданским скоро разрешат вернуться на террасу, — бросил офицер, и я, одиночным поскуливанием дала понять, что поняла.

По его знаку солдат, наконец-то, отпустил мои волосы, и у меня вырвался стон облегчения. Его захват был крайне болезненным. Впрочем, мне не было не на что и не кому жаловаться, ведь в этом мире было общепринято обращаться с рабынями подобным образом, с бескомпромиссной твердостью и властностью. Мужчины здесь держат нас точно в отведенных нам рамках. Они не собираются, не хотят, и не будут проявлять к нам слабость.

— Она — подземная шлюха, — объяснил капитан своим товарищам. — Если утром окажется, что она все еще здесь, то проследите, чтобы ее возвратили в подземелья и получите подтверждение.

— Да, Капитан, — кивнул один из мужчин.

В конце концов, после того, что он заставил меня сделать, и как он меня использовал, было ли что-нибудь удивительное в том, что он меня сразу узнал? Но, с другой стороны, я не забывала и о том, что он был свободным человеком, а я всего лишь рабыней.

Наконец, офицер отвернулся от меня, перенеся все свое внимание на женщину, стоявшую на коленях рядом.

— Рабыня, — окликнул ее он.

— Да, Господин, — с готовностью отозвалась Дорна.

— Возвращайся домой, — приказал он, — и приготовь мне ванну. Когда я приду, Ты лично омоешь меня, а потом, приготовишь легкий ужин и подашь его мне. Да, и все это Ты будешь делать голой.

— Да, Господин, — ответила кейджера.