Свод единства. Павший город

Максуд отвернулся от нее. Он старался не выдавать своих чувств. Но как их можно скрыть от бога? Она вздохнула. Но извиняться не собиралась. Да, с ним она чувствовала себя живой. Да, с ним она ощущала радость полета. К ней вернулись почти все ее чувства. Но извиняться — это дело человеков.

— На будущее. Чтобы ты знал, я не умею улаживать конфликты. Создавать их, раздувать и усугублять — всегда пожалуйста, обращайтесь в любое время. А вот, чтобы решить разногласие мирным путем, или там помириться после ссоры… В наших с тобой отношениях эта миссия будет возложена исключительно на тебя, как на слабейшего из нас двоих. Понял? Так что, если я буду в чем-то виновата… а за частую так и будет, вот как сейчас. Я же не вслух это сказала? В общем, если я и буду хоть раз в чем-то виновата, то мириться все равно придется тебе. Уяснил, осломордый, или еще раз повторить?

— Не все понял. Давай еще раз. И после предложений делай паузы, мне ведь подумать надо. — немного повеселевшим тоном сказал Максуд.

То, что Амайанта заговорила на эту тему и практически признала себя виноватой, уже целое достижение.

— И на будущее. Чтобы ты знал… — Амайанта замолчала, что-то обдумывая. — Ты сейчас снова пытался подшутить надо мной, да? Тогда я выкину что-нибудь эдакое и потом посмотрим, как ты сможешь уладить этот конфликт. И учти, сейчас ты сам виноват. Между прочим, как и во всех предыдущих случаях. И во всех последующих. Постой, можно было сказать просто «во всех случаях». Это бы одной фразой полностью описало то, что я хотела сказать.

— Так тебе Занудство не вернуть. — Максуд ухмылялся и сам себе завидовал, такому смекалистому.

Амайанта тоже улыбнулось, она не злилась, но посмотрела на него с укором. Ее осломордый был не таким уж и тугодумом.

— Почему ты называешь меня осломордым? У нас с тобой человеческие лица. Если я осломордый, то и ты тоже.

Золотая девушка сделала очень удивленное лицо. Максуду даже про себя пришлось повторить то, что он ей сказал вслух. Ему показалось, что Айя услышала в его словах вселенскую глупость.

— Вообще-то, я этим словом хотела подчеркнуть не твою отвратительную внешность, хотя она и нуждается в отдельном слово выражении. А твой безмерно маленький и тупой ум. Ну, скудоумие твое, понимаешь? О-о-о, ну это когда человек тугодум. Ну как же тебе объяснить? Это если бы ты решил поговорить с обезьяной, то разница в развитии была бы на лицо. — она нахмурилась. — Хотя нет, это неудачный пример. Вы бы целый день спорили, кто из вас умнее. Ладно. Тогда буду называть тебя ослоумным крокодилом. Так и твои умственные способности будут учтены и твоя незабываемая внешность описана. О! Гориллоподобный носорогоух. Крысобык кишкохлестный.

Айя переплела пальцы рук и держала руки под подбородком, улыбка играла на ее лице и глаза излучали все оттенки радости, а ее веселый тон, казалось, раскрашивал в живые краски даже серые детали пейзажа, что затесались в открывавшуюся с такой высоты красоту. Она выжидающе смотрела на воина, словно ища одобрение ее умственным изысканиям.

— Ну, осломордый, так осломордый. — выбрал меньшее изо всех зол Максуд.

Амайанта довольно улыбнулась и закрыла глаза. Ей было хорошо. Вдохнула воздух полной грудью. Свежесть. Солнце. Высота. Что может быть прекраснее? Золотая девушка открыла глаза. Только полет мог быть лучше.

— Вставай. — скомандовала она. — Давай, давай! Быстрее, не заставляй богиню ждать.

Максуд повиновался. Ему не очень хотелось знать, что она там еще придумала. Обычно все ее такие затеи вылезали ему боком. Он наблюдал, как Айя заметалась по платформе. Ее глаза горели уже знакомым белым светом. Порыв сильного ветра сдул всю пыль с платформы, и она тучей унеслась прочь.

— Стань в центр.

Воин почесал подбородок. Но когда Амайанта вперила в него взгляд, он снова поддался ее приказу. Сделал несколько шагов и остановился. Она поднимала вихрь. Это был настоящий смерч, только маленький. И без пыли и грязи, а также мелких камушков и прочей ерундовины, которая может тебя ранить. Амайанта улыбалась:

— Закрой глаза.

— Нет.

— Зак-рой. — более мягко попросила золотая девушка.

— Не-ет. — в такт ей ответил воин.

— Я сама тебе их сейчас закрою! — вспылила Айя и перешла на повышенный тон.

— Ты не сможешь этого сделать. — уверенно произнес Максуд.

Но когда он увидел, как Амайанта подняла одну бровь, а ее глаза блеснули, словно, говоря «давай проверим?», уверенность его поубавилась. Он нахмурился, но глаза закрыл. Ничего неожиданного не произошло. Вихрь налетел на него и поднял в воздух. Сначала его сильно кружило и болтало в разные стороны, потом потоки воздуха изменили свое направление, и он легонько колебался на их крыльях. Глаза оставались закрытыми.