Swiss Democracy: Possible Solutions to Conflict in Multicultural Societies

На федеральном уровне обсуждения в Национальном совете одновременно переводятся на все три (полных) официальных языка. Однако, несмотря на то, что официальные отчеты о швейцарских законах и постановлениях публикуются на итальянском, французском и немецком языках, бывает, что документация для парламентариев доступна только на одном или двух языках. То же самое можно сказать и о многих правительственных отчетах. Канада , например, идет гораздо дальше, требуя, чтобы каждый официальный документ публиковался на английском и французском языках - возможно, потому, что Канада имеет более серьезную проблему с языковым меньшинством.

Швейцарцы осознают необходимость многоязычия: в школах дети обучаются как минимум на двух языках. Однако это миф , что эти усилия приводят к широкому распространению дву- или трехъязычия (Werlen 2008, 211f.). Большинство людей редко читают газеты или слушают новости не на своем родном языке, а значит, воспринимают политику через разные медиа системы в трех языковых регионах . Когда человек лицом к лицу сталкивается с человеком, говорящим на другом языке, это нормально, однако, пытаться общаться. Традиционно люди, говорящие по-немецки, стараются говорить с римлянином по-французски, даже если у них плохой французский. Сегодня молодые люди, которых в школе учат английскому языку, все чаще используют его в качестве лингва франка между собой.

Многоязычие, похоже, дает преимущества и в интернационализированном бизнесе. Швейцарцы гордятся многоязычием своего общества и считают глупым вопрос о том, кто из говорящих на немецком, итальянском, французском или ретороманском языках является "лучшим" швейцарцем (см. также Schmid 2001). Многоязычие требует государственных расходов и перераспределения бюджетных средств в пользу меньшинств, на что швейцарцы готовы пойти. В стране действуют четыре полноценные государственные радио и телевизионные сети, по одной на каждую языковую группу. Сети языковых меньшинств получают более чем пропорциональную долю национального бюджета. Например, в 2018 году Radio Télévision Suisse, генерирующее 23% доходов, получило 33% (SRG 2019, 41).

Эти понятия о языке можно распространить на культурную жизнь в целом. Культурная специфика существует и в образе жизни (Windisch 1992). Существует поговорка, что немецкоговорящие люди живут, чтобы работать, в то время как франкоговорящие и итальянскоговорящие работают, чтобы жить. Эти и другие различия обогащают швейцарскую жизнь. Иногда они могут создавать трудности в общении, но они принимаются как часть нормальной жизни. Таким образом, культурная и языковая сегментация не исчезла, в отличие от религиозных различий, как мы видели выше. Языковое разнообразие сохраняется - или, скорее, воспроизводится - в пределах защитных границ кантонов и языковых сообществ. Различия проявляются и в политическом поведении, например, в отношении федеральных выборов. Франкоговорящие выступают за более открытую внешнюю политику , в то время как к вопросам, касающимся вооруженных сил, они относятся более скептически, чем немецкоговорящие.

За одним исключением (случай Юры, о котором речь пойдет ниже), культурная сегментация не стала серьезной политической проблемой для швейцарского общества в целом. Достоинства плюрализма, возможно, отчасти заключаются в том, что различные культуры отделены друг от друга политической автономией своих кантонов. Возможно, глобализация приводит к тому, что многие социальные различия между кантонами уменьшаются или даже исчезают, в то время как различия с некоторыми группами иностранцев становятся более заметными. Но все же федерализм обеспечивает своего рода горизонтальную сегментацию, которая позволяет трем основным регионам с немецким, французским и итальянским языками жить отдельно, не слишком мешая друг другу (Watts 1991; Schmid 2001; Windisch 1992).

 

2.4.3 Исключение для интеграции

По сравнению со многими мультикультурными обществами, которые борются со своими расколами, можно спросить, почему швейцарское общество так успешно интегрировалось. У нас нет оснований полагать, что швейцарцы по своей природе более миролюбивы, чем другие люди, а их элита более яркая, чем в других странах. Однако литература по сравнительной политике говорит о том, что существуют институциональные факторы, которые в целом благоприятствуют процессам мультикультурной интеграции, такие как неэтническая концепция государства, федерализм, пропорциональное представительство и другие механизмы разделения политической власти. Давление извне также способствует укреплению национального единства, если оно не приводит к вооруженной интервенции со стороны иностранной державы. Все эти факторы присутствовали в швейцарском случае, и мы еще вернемся к этому в выводах к данной главе. Здесь же давайте остановимся на одном конкретном условии, которое может стать решающим для успеха или неудачи политической интеграции: сквозной характер.