Сын игромана

Она запнулась, вспомнив, наверное, что говорил, притом не раз и не два. Вот еще одно заблуждение родителей: не принимать всерьез того, чем ребенок делится с ними с глазу на глаз, и принимать меры не раньше, чем ситуация всплывет на более высоком уровне. Вот откуда берутся запущенные детские проблемы.

– Но как же быть, Людмила Викторовна… Посоветуйте, чем пожертвовать! Походы так расширяют кругозор, приносят столько новых впечатлений…

– Ну, оставьте ему походы, Светлана Владимировна.

– А психолог… Как жалко терять психолога!

– Сам-то Славик любит ходить к нему на беседы?

– Мальчишка, знаете… не понимает еще…

– Так освободите его от занятий с психологом, – предложила Людмила Викторовна, про себя сомневавшаяся в компетентности Артура Федоровича. Может быть, она ошибалась, но интуиция учителя, который постоянно с детьми, тоже чего-то стоит…

– А как быть с карате? Ведь если бросить, Славика в слабаки запишут…

– А вот насчет карате я скажу вам в другой раз, – Людмила Викторовна подумала, что головная боль мальчика может быть как-то связана с предполагаемым идолопоклонством. Однако не следует делать поспешных выводов, когда через пять минут она увидит все своими глазами…

– Извините, сейчас мне пора идти. Вы подумайте, как разгрузить сына, а потом мы продолжим этот разговор. Приходите в школу!

* * *

Попрощавшись с мамой Славика, Людмила Викторовна пошла дальше. Из-за этого разговора она потеряла немного времени и к началу занятий опоздала. Дверь в спортивный зал была уже закрыта, а изнутри доносились четкие отрывистые команды:

– Встать всем в одну линейку! Р-равняйсь! Смир-р-но! Готовы ли вы начать занятие?

– Готовы начать, учитель! – раздался в ответ нестройный, но трепетный в желании соответствовать хор высоких мальчишеских голосов. Для этих ребят еще не пришло время, когда голос начинает меняться.

Пожалуй, опоздание Людмилы Викторовны сыграло ей на руку: все были слишком заняты, чтобы обращать на нее внимание. Не заходя в зал, она тихонько поднялась по боковой лестнице и взошла на галерейку, с которой все было видно. Лучшего места для наблюдения нельзя было и желать. Очевидно, у купца, которому раньше принадлежал дом, в нынешнем спортзале задавались балы, а галерейка служила для приватных свиданий. Конечно, под благовидным предлогом подняться сюда, чтобы перевести дух.

Людмила Викторовна держалась в тени, а под ней как на ладони раскинулся расчерченный белыми линиями спортзал. Посреди него выстроились мальчишки в белых полотняных штанах и блузах под широким поясом. Кажется, все вместе это и называется спортивным кимоно. Напротив ребят стоял невысокий, хорошо сложенный черноволосый учитель. Его смуглое лицо еще больше подчеркивалось таким же, как у мальчишек, белым одеянием. Учитель держался уверенно и выглядел здесь полным хозяином. Сразу бросалось в глаза, что он концентрирует в себе недюжинную энергию и твердую волю. Также природа не обделила его интуицией, ибо в следующую секунду он поднял взгляд ровнехонько к тому месту, откуда смотрела в зал Людмила Викторовна. Она едва успела отступить на полшага, чтобы он ее не увидел.

– Сколько человек на занятии – тридцать три? Мы не будем стоять одной шеренгой. Никогда не забывайте, что числа имеют в жизни людей большое значение! «Тридцать три» число несчастливое. Какие есть счастливые числа?

– Семь и восемь! – вразброд выкрикнуло несколько мальчишеских голосов.

– Так, семь и восемь. Первые семь человек сделали два шага вперед. Следующие восемь встали в проемы между ними. Так… Еще семь! Еще восемь. Сколько осталось – трое? Снова неподходящее число! Последняя семерка – встаньте десяткой!

По тому, как толково мальчишки выполняли все указания, можно было понять, что комбинации числового построенья они совершают не в первый раз. Вскоре группа перестроилась в новом порядке.

– Глубоко вдохнуть – выдохнуть! Потрясти головой – пусть отлетят суетные мысли! – призывал учитель, сам выполняя с мальчишками названные действия. – Пусть от нас отлетят суетные мысли! Как сухие листья летят за окном, пусть также отлетят от нас суетные мысли!

Это уже было похоже на заклинание, отметила про себя Людмила Викторовна. Или на пролог к гипнозу. Мальчишки трясли головами так, словно хотели вообще сбросить их с плеч долой. Учитель еще раз посмотрел вверх, причем взгляд его в глубине как-то необычно искрил, словно там пульсировали какие-то красноватые блики. Но ее он снова не увидел. Она теперь приладилась стоять на своем месте боком, готовая в любой момент уйти за прорастающую рядом колонну. Купец не зря ее здесь поставил: именно за колонной было удобно сорвать с девичьих губ поцелуй либо вложить записку в изящную девичью ручку, трепещущую от волнения… На какую-то секунду Людмила Викторовна почувствовала себя в сфере своих детских фантазий, навеянных литературой пушкинского века. А ей следовало сосредоточиться на реальной действительности, тем более что внизу началось-таки то, ради чего она пришла в Центр.

– Поклон богу Ямале, покровительствующему боевым искусствам!