Сын кровавой луны

— Элиас!!! — закричала Мелания, не веря своим глазам, и на корточках поползла к яме.

«Ничего страшного, ничего страшного!» — звучало набатом в ее голове, срывалось с дрожащих губ, пока она, не отрываясь, смотрела в провал. «Он же древний вампир, бессмертный вампир…»

Внезапно кто-то положил ей руку на плечо, встряхнув, и, тихо вторя ее мыслям, проговорил:

— Успокойся, для древнего вампира это пустяк. — То был голос Шианы, которая оказалась рядом, тяжело дыша. На ее лбу проступил пот, красивые волосы спутались.

Мелания посмотрела на нее, не зная, чему верить. Тому, что видела, или словам, которые звучали так сладко в резонанс с ее надеждами.

«Элиас… Мой Элиас… Он же не мог?.. Не мог?..»

Но в тот же миг Анджей вдруг ударил по краям воронки ладонью, а жидкая Тьма на ее дне с тихим шорохом застыла, обратившись черным зеркалом, внутри которого с будто навечно распахнутыми глазами лежало неподвижное тело беловолосого древнего.

А Шиана вдруг сдвинула брови.

— Что?.. Что случилось? — хрипло спросила Мелания, тряхнув девушку дрожащей рукой. — Какого упивца ты хмуришься, Шиана?

На последнем вопросе голос сорвался.

Нужно было что-то делать. Прямо сейчас. Как можно быстрее! Но Мелания понятия не имела что.

— Так не должно быть, — проговорила та, напряженно вглядываясь в воронку, полную блестящего черного стекла.

— Почему не должно? — сжала губы некромантка.

— Потому что Тьма у древних буквально в крови, — ответила Шиана, еще сильнее нахмурившись.

— И что это, гули тебя отлюби, значит?! — все больше впадала в панику Мэл.

Анджей в этот момент, мрачно ухмыляясь, поднимался с колен, не отрывая взгляда от застывшей под его ногами каверны.

— Это значит, что если бы Тьма отзывалась на приказы Темного Князя, то она никогда не превратилась бы в камень вокруг него, — ответила девушка. — Как ты думаешь, почему бой двух древних вампиров был столь долгим? — И, не дожидаясь, ответила сама: — Потому что Тьма одинаково подчиняется им обоим, частенько не давая нанести серьезный вред ни одному из своих совершенных созданий. А сейчас… это больше не так. И я не понимаю почему.

— Выглядит так, словно кто-то очень помог мне сегодня, милые дамы, — отозвался Анджей, без труда расслышав, о чем шел их разговор.

Он медленно встряхнул рукой, которая у него осталась целой, и с нее, словно пыль, на пол упали капли крови, оставив его чистым и аккуратным, насколько это было возможно с открытой раной. Затем медленно шагнул в сторону, отыскивая что-то взглядом.

— Помог? Что значит «помог»? — нервно переспросила Мелания, уже не думая о том, в каком положении оказалась.

Элиас больше не защищал ее. Никто не защищал. А значит, ее вот-вот ждала смерть как бунтарку. Или подругу предателя. Как любовницу древнего вампира, который пытался пойти против собственных братьев. Пусть даже те и нарушили установленные правила.

Анджей тем временем продолжал:

— Ну, я полагаю, что кто-то неведомым мне образом заставил его выпить…

— Настойку вороньей травы, — выдохнула Шиана, закончив за Лезвие и широко распахнув глаза.

— Что? Что это такое? — недоуменно воскликнула Мелания, погружаясь в состояние какой-то мутной прострации, когда не понимаешь, что вообще происходит вокруг. Спишь ты или задыхаешься в звенящей от боли реальности.

Бледное лицо Элиаса внутри прозрачного черного камня выглядело живым и мертвым одновременно. Некромантка подползла еще ближе к застывшей воронке и протянула руку.

— Не стоит этого делать, — убрала ее кисть Шиана.

Мелания нехотя отдернула пальцы, едва ощутив под подушечками холодную гладкость темной поверхности.

— Воронья трава — это наследие Хиро, мертвого бога-ворона, — пожав плечами, ответил Анджей. — Того, кто, по легендам, правил этим миром еще до прихода темных богов. Эта трава обладает множеством необычных свойств, которые до конца так и не разгаданы. Но основной, всем известный ее эффект — это полное отторжение Тьмы.

— Почему я слышу об этом впервые? — недоуменно прошептала Мелания, не понимая, какое вообще имеет отношение эта странная трава к ее Элиасу.

Анджей тем временем наклонился, чтобы поднять свою оторванную руку с пола. Он наконец-то ее нашел. Она лежала совсем рядом с горсткой жирного пепла, перемешанного с кусками блестящей тяжелой ткани, усыпанной оранжевыми и прозрачными камнями.

Анджей на миг замер. Затем наклонился и пальцами коснулся грязной сажи.

— Мне будет не хватать тебя, сестра, — проговорил он негромко, и Мелании могло бы даже стать горько, если бы она не помнила, что Амадея была той еще тварью.

Кажется, это помнил и Анджей. Потому что он тут же встал как ни в чем не бывало и широко улыбнулся, прикладывая обрубок руки к своему плечу.

С места стыка тут же брызнули кровь и Тьма, словно произошла какая-то реакция. Вампир сморщился, но продолжал крепко держать обрубок.

— Очень удачно вышло с этой травкой, — продолжил он все тот же разговор. — Не подскажете мне, госпожа Сендел, зачем вы хотели смерти своему мужчине? Неужели он был таким плохим… любовником?

И весело посмотрел на некромантку, у которой от возмущения и ужаса сдавило горло.