Сын кровавой луны

Однако прежде чем обнаруживать свое присутствие, Элиас вздумал понаблюдать. Ему слишком хотелось узнать, что же все-таки затеял этот мелкий прихвостень древнего. Шантер только недавно обрел ауру смерти, тем самым превратившись из обычного вампира в высшего. Похоже, новый статус слегка вскружил ему голову, подарив чувство безнаказанности, раз он решил выбрать жертвой чужую женщину.

Его женщину.

А может быть, он просто глуп, как можжевеловая пробка от «Алого сапфира».

Но еще любопытнее Элиасу было совсем иное.

Зная по себе, что гораздо интереснее играть по-честному, не используя на людях внушение, он был почти уверен, что Шантер тоже не станет влиять на Меланию. Дурман портит вкус крови, делает ее пресной, как вода. А значит, он постарается убедить девушку дать ему то, что он хочет, добровольно.

И вот здесь Элиас вдруг понял, что больше всего на свете ему хочется узнать нечто совершенно новое о Мелании Сендел. А именно: пойдет ли она по доброй воле вместе с Шантером или нет?

Вампиры после второй сотни прожитых лет отлично умеют убеждать и без внушения. Так вот, достаточно ли Шантер привлекателен для нее?

И обаятельнее ли этот вампир его самого?

Секунды потекли так невероятно медленно, как не текли еще ни разу за последнюю сотню лет. И с неприятным удивлением Элиас обнаружил, что нервничает.

А Шантер с Меланией все говорили и говорили. Древний видел девушку со спины, но мог поклясться, что ощущает ее улыбку. Он наблюдал за отвратительно скалящимся бледным лицом Шантера и мог поклясться, что замечает на его губах отражение лица самой Мелании.

Вампир стиснул зубы и сильнее сжал кисти рук, даже не заметив, что ногти удлинились, превратившись в острые когти, способные с легкостью разорвать чужое горло.

А в следующий момент Шантер вдруг обнял Меланию и неторопливо повел в укрытый мраком проем между домами.

Перед глазами Элиаса потемнело от ярости.

Он не хотел верить тому, что видит. Ему претила сама мысль о том, что сумеречная красотка с волосами цвета пепла предпочла ему кого-то еще. Более того, эта мысль вонзалась в него как игла, покрытая ядом, все сильнее приводя в состояние неконтролируемого бешенства.

В какой-то момент он даже перестал понимать, насколько для его обычно спокойной и уравновешенной натуры это состояние непривычно.

Ненормально.

Он медленно двинулся вперед как черная тень, скользящая во мраке. Почти не касаясь гладких плиток мостовой, почти не нарушая ночной покой неподвижного воздуха.

Элиас не слишком торопился. Он не вполне понимал действия Шантера, но был уверен, что Мелании этот вампир не причинит вреда. Просто потому, что ни один из детей ночи не посмеет перейти дорогу ему. Элиасу анх-Рейну. А сегодня вечером Шантер собственными глазами видел Меланию, танцующую вместе с ним. После этого высший из клана Красного Лезвия просто не посмеет коснуться некромантки.

Элиас не признавался себе, однако на самом деле одной из причин, почему он сегодня вечером решил совместить деловую встречу со свиданием, было именно обозначение границ для других вампиров. Каждый из древних, кто «случайно» увидел этой ночью Меланию, отныне знал, кому она принадлежит. Каждый, кто прибыл в составе делегации, должен был запомнить эту женщину и рассказать остальным.

Круг общения вампиров был довольно узким, в их среде слухи разносились невероятно быстро. В том числе и потому, что никто не хотел перейти дорогу более сильному.

Элиас убеждал себя в том, что в «Рыжей виверне» просто решил совместить приятное с полезным: деловую встречу и небольшое свидание. Но на самом деле он метил территорию, даже не отдавая себе в этом отчета.

Только сейчас, когда алое бешенство залило ему взгляд, он отдаленно начал понимать, что, похоже, некромантка заинтересовала его чуть сильнее, чем это происходило обычно.

Чуть сильнее…

Когда эта мысль дошла до его наполненного яростью мозга, он даже застыл на миг, нахмурившись, а затем мрачно улыбнувшись.

Давно в его жизни не происходило ничего настолько из ряда вон выходящего. И Элиасу было это по душе. Теперь он был абсолютно уверен еще в одном: даже если вдруг Мелании понравился этот червяк Шантер, это ничего не изменит. Он, Элиас, все равно заберет ее себе.

Она уже его.

Даже если еще не знает об этом.

Однако когда он поднял голову, понимая, что слишком сильно отвлекся, все мысли вылетели у него из головы. Он увидел то, что увидеть совершенно не ожидал.

И на этот раз ярость уже было не сдержать.

Не прошло и секунды, как он оказался у стены рядом с оседающей на каменные плитки девушкой и ошеломленным вампиром, едва ставшим высшим.

— Fjerten Valde… — проговорил тот с легким хрипом, отступив на шаг назад и склонив голову.

Бледное лицо, на котором проступили синие вены, казалось, стало еще бледнее. Красные глаза налились ужасом и медленно возвращались к своему нормальному карему цвету.

Элиас замечал все это отстраненно, краем сознания, пока, придерживая падающую девушку, от которой фонило кровью, пытался не дать ей упасть. Мелания еле держалась на ногах и теперь стояла, почти повиснув на нем.