Читаем Сын Валленрода полностью

Вечером, поставив винтовку в пирамиду, он заглянул в расположение взвода, взял плитку пайкового шоколада и, притворившись, что не слышит шуточек слишком догадливых сослуживцев, торопливо покинул казарму. Погода была скверная. В буфете он с трудом нашел местечко у стойки. Было полно солдат и полицаев. Станислав заказал кружку пива и ждал, поглядывая в темное окно, по которому струились потоки дождя. В гомон пьяных голосов то и дело врывался грохот посуды, которую поспешно убирали со столиков. В густом, как студень, воздухе стоял кислый запах пива и скверных пайковых сигарет. Когда он допивал вторую кружку, в приоткрытых дверях показался темно-зеленый берет Люси. Какой-то солдат, увидав девушку, загоготал сиплым от водки басом. Станислав подошел к ней. Она была бледна, истощена болезнью. Не хотела и минуты оставаться здесь. Он спросил, куда они пойдут в такую погоду. Люся ответила, что к ней. Мать уехала погостить к родне, и поэтому она может пригласить его. Станислав обрадовался. Заплатил за пиво, и они вышли. Дождь не прекращался. Пока добрались до ее дома, при тусклом свете газовых фонарей, успели почти насквозь промокнуть.

— Опять простудишься, — сказал он. — И исчезнешь надолго с горизонта.

Она возразила, что ничего с ней не случится, сейчас вскипятит чайник и погреется возле своей любимой кафельной печи. Он признался, что не прочь полюбоваться ею, когда она, разомлев от тепла будет потягиваться, как кошечка. Люся игриво рассмеялась. Поднялись на четвертый этаж по крутой и темной лестнице и вскоре уже снимали мокрую верхнюю одежду в тесной прихожей. Он привлек ее к себе, она не сопротивлялась. Позволила себя поцеловать, но тут же вырвалась и принялась расчесывать влажные волосы.

— Пройди в комнату, — попросила она. — Сегодня мы будем вести себя серьезно.

Станислав спросил, что случилось. Глядя на его отражение в зеркале, она старалась побороть нервную дрожь.

— Мне так хочется, чтобы было все по-человечески. Знаешь, как в книжках пишут. Сперва встречаются, а потом связывают свои судьбы навсегда. Я глупая, верно? — Она повернулась к нему лицом. — Но то, что сейчас, совсем не напоминает книжки. Знаю, что мы скоро расстанемся.

Он взял у нее из руки гребенку, которой она хотела его причесать.

— О чем ты говоришь?

Люся потащила его за руку в комнату, зажгла свет, достала из буфета три чайных чашки и аккуратно расставила на столе. Стол был большой, массивный, накрытый вязаной скатертью в цветочек. Станислав удивленно спросил, почему три чашки?

— Я узнала от Музалева, что тебе обязательно надо с кем-то поговорить.

Альтенберг подозрительно поглядывал то на нее, то на чашки.

— А ты какое имеешь к этому отношение?

— Никакого. Просто организовала встречу, — Люся улыбнулась.

— С кем? — Он испугался, еще, чего доброго, попадет из-за нее в какую-нибудь нелепую историю.

Она это почувствовала.

— Не бойся. Он серьезный человек. Ну, а что может быть дурного в дружеской беседе? Поговорим о погоде, если ты сочтешь это необходимым, и других тем не будем касаться. Присаживайся. — Она взглянула на часы. — Сейчас пожалует наш гость. О боже!

Заключительный возглас касался светомаскировки. С наступлением темноты окна зашторивались, и это строго контролировала полиция. Люся торопливо опустила черную бумажную штору и вышла в кухню приготовить чай. Станислав сел на податливый, урчащий пружинами диван и пододвинул поближе поясной ремень с кобурой, минуту назад небрежно отброшенный. Сделал он это машинально, понимая, что носит военную форму, которая отнюдь не пользуется здесь популярностью. Вскоре послышался стук в дверь, кто-то вытер ноги у порога, и мужской голос, как будто знакомый, принялся расспрашивать Люсю о здоровье, извиняться за позднее вторжение. Та заверила гостя, что все в порядке, что она его ждала. Наконец дверь приоткрылась, и Станислав увидал доктора Леонова. Он шагнул в комнату, слегка горбясь, остановился, словно в недоумении, и подошел к Альтенбергу.

— О, мы, кажется, где-то встречались… По-моему, это вы доставили меня первый раз в лагерь?

— Да, я. У вас прекрасная память.

Доктор не спускал с него глаз. Остриженные в плену волосы успели отрасти, но выглядел он постаревшим.

— Это был довольно серьезный момент в моей жизни. В подобных ситуациях многое запоминается. Помните, что еще тогда произошло?

— Да, помню. Был убит убегавший человек.

— Вот именно. Я многое повидал на своем веку, но это меня потрясло. Он выбегал с кладбища, а тут наш автомобиль. Насколько я понял, вы не торопились применить оружие. Вероятно, потом у вас были неприятности?

— Нет. Никаких, — ответил Станислав, и это была правда. — Оберарцт Борбе очень обрадовался, что я вас доставил вовремя.

— Ну, да, — сказал Леонов. — Он прежде всего беспокоился об этом гауптмане. Очень опасная операция. Я мог бы поплатиться жизнью. — Доктор умолк и задумался.

Разговор оборвался. Станислав вынул из кармана помятую плитку шоколада, протянул Люсе и сказал, что это к чаю. Она понюхала шоколад сквозь обертку и с довольной улыбкой ушла на кухню, понимая, что их надо оставить вдвоем.

Перейти на страницу:

Похожие книги