Та, кто задает вопросы

Ближе к полуночи приходил черный котяра Скарбник, усаживался на край моего одеяла и хитро щурил желтые глаза. Матвей его недолюбливал и иногда пинал ногой, если кот оказывался не слишком проворным. Но я к этой зверюге относилась по-доброму. Да и как еще относиться к такому милому и пушистому котику, который устраивается в ногах теплым клубком и звонко мурлычет?

– Ты что, чешешь за ушами моего Скарбника? – удивился однажды Матвей, когда заглянул ко мне в комнату и увидел эту картину маслом.

– Ему нравится спать около меня.

– Это же Скарбник, злой дух!

– Это милый котик. Матвей, иди уже спать и мне не мешай.

– С ума сошли все…

– Пока нет. Но если я не посплю, то точно сойду.

А еще Скарбник умел прогонять злые сны. В первую же ночевку в этой маленькой комнатке в доме Матвея мне приснилась мать. Лохматая, огромная, черная, она шла на меня, растопырив руки и весело приговаривая: «Убью тебя, Мирка, негодница». От этого сна я проснулась вся мокрая, дрожащая и понеслась вниз, перепрыгивая через ступеньки. На кухне сидел Марьян, его оружие лежало рядом на столе, и рукоять меча – витая крестовина – слегка поблескивала в желтом кухонном свете.

– Не спится? – спросил он, поднимая голову.

– Страшный сон, – буркнула я, включая чайник.

– Думаешь, после кофе будет спаться лучше?

– Мне помогает.

– Тогда ладно.

Я молча залила кипятком пару ложек молотого кофе – Марьян скривился, потому что предпочитал кофе, сваренный в турке, – и ушла наверх. У самой двери меня встретил черный кот, здоровенный, пушистый, желтоглазый. Потерся о мою ногу, запрыгнул на кровать и довольно мурлыкнул. Я не стала его прогонять, к котам я отношусь очень хорошо.

Едва я допила кофе и закрыла глаза, как внутри разлилось удивительное спокойствие. Мягкое кошачье брюхо грело мои ноги, из приоткрытого окна долетали удивительные запахи летней ночи, и я вдруг почувствовала странную радость. Вместе с этой радостью я и уснула и спала до самого утра. И лишь утром, наблюдая, как удаляется из комнаты черный котяра, вдруг поняла, кто обеспечил мне спокойный отдых. С той поры Скарбник и приноровился спать в моей комнате.

Наяву я видела мать всего пару раз за неделю, и она всегда была отвратительно счастлива. Встречала меня улыбкой и ласковыми словами: «Вот и шлендра наша пожаловала. Ужинать будешь? Картошка на плите, сосиски в холодильнике».

Она много готовила, как будто в нее вселился дух какого-то бешеного повара. Пирожками были завалены все большие миски в доме, и даже в огромной эмалированной кастрюле на балконе я нашла целую кучу уже засохших пирожков. Котлеты занимали весь холодильник, салат «оливье» сиротливо пристроился на самой верхней полке, и там же, засунутые сбоку, лежали нарезанные бутерброды с колбасой и сыром. Кто станет все это есть, было непонятно, потому что после странного случая ночью, когда мать чуть не задушила меня, я не притрагивалась ни к какой еде в собственной квартире.

Матвей кормил сытно, но даже если бы пришлось голодать, я бы и кусочка не откусила от этих пирожков. И как только Снежанка жила с нашей матерью?

– «А я и не знал, что любовь может быть жестокой…» – отвратительно фальшивя, напевала мать киркоровскую песню и раскатывала тесто.

Я проверяла свое платье – темно-вишневое великолепие так и лежало в коробке за диваном, – после доставала из шкафа летние майки и шорты, кидала их в рюкзак, брала вторую пару конверсов из шкафа, еще одну джинсовую рубашку и уходила.

2

Экзамены были сданы, баллы получены. Последний звонок прозвенел – мать стояла в толпе родителей и рыдала как ненормальная, пока я в красивой вышиванке и с красной лентой через грудь уходила с остальными одноклассниками с последней линейки.

Григорий наш Луша собрал всех в последний раз, чтобы обсудить выпускной. Так как в классе полно было детей из состоятельных семей, то решили не экономить на празднике. Заказали модный ресторан в Старом городе, ведущих, оркестр, дизайнеров по интерьеру, чтобы все было в шариках и бантиках. Пригласили фотографа для фото- и видеосъемки.

Мать ругалась, услышав сумму, которую надо сдать, но не очень. Потому что деньги конечно же передала моя бабушка, загадочная пани Святослава. Ну и ладно.

Решили устроить выпускной в форме костюмированного бала, чтобы все были в масках. Мне это казалось детским садом, но возражать против общего решения я не стала. Соломия тут же стала развивать идею, что Кутянский конечно же должен быть в маске Шрека. При этом она поглядывала на Матвея и довольно улыбалась. Матвей мой стал невероятно популярным среди девочек класса и умудрился составить конкуренцию неотразимому Луше. Даже Поверчучка, которая всегда была преданной поклонницей Григория, и та время от времени улыбалась Матвею с видом роковой соблазнительницы.