Тадж-Махал

Лера шла мимо торговых рядов, заворожено глядя на оранжевые горки апельсинов, потом, торопясь, прошла мимо огромной лужи и вышла за ворота. Перед ней лежала дорога, которая спускалась вниз и круто поворачивала мимо железобетонного забора налево. Рядом с забором росло четыре тонких берёзки.

– Рощу вырубили недавно, и поставили забор, – подойдя, сказал Юра. – Оставили только эти берёзки.

Валерию начала бить мелкая дрожь.

– Похоже, мы не просто так с тобой встретились. Поехали домой, – тихо сказала она.

Они молча ехали в полупустом автобусе, говорить не хотелось. Потом шли по улице военного городка, держась за руки. Зашли в магазин самообслуживания, но даже там Юра не отпустил руку жены. Вдруг он заметил у стеллажа с хлебом Марию и побледнел. Взяв булку хлеба, Мария демонстративно шла навстречу, презрительно рассматривая Валерию с ног до головы. Та наклонилась над холодильной камерой с молочными продуктами.

– Юра, руку отпусти, неудобно брать продукты одной рукой.

Но муж только крепче сдавил её ладонь. Она снова дёрнула руку.

– Ну, отпусти! Что ты, как маленькую держишь!

– Здравствуй, Юрочка! – проходя мимо, сказала Мария.

– Здравствуй… те.

– Кто это? – оглянулась Валерия.

– Официантка из офицерской столовой. Я её плохо знаю, но иногда здороваемся. Ладно, ты смотри, что тебе надо, а я подожду тебя у кассы.

Юра вышел из отдела. Расплатившись за хлеб, к нему подошла Мария.

– Ну, что, свою красотку за ручку водишь? Боишься потерять? Не поможет! Она уже покойница!

– Маша! Опомнись, что ты говоришь!

– Это тебе надо было опомниться, когда ты решил жениться на ней! – бросив ещё раз злой взгляд на Валерию, Мария вышла из магазина.

Они дошли до дома уже в сумерках. Открыв дверь, Юра зажег свет на веранде. Хлопнула калитка.

– Товарищ старший лейтенант! Товарищ старший лейтенант!

– Что случилось? – Юра вышел на крыльцо.

– Тревога! Приказано явиться на место сбора к 21.00.

Юра посмотрел на часы:

– Без двадцати девять.

– Я насилу вас нашёл, вы теперь далеко живёте, – оправдывался солдат.

– Идите! Я успею!

– Есть! – солдат отдал честь и, скрывшись за калиткой, растаял в сумерках.

– Что-то случилось? – тревожно спросила Валерия.

– Учебная тревога, ничего страшного, – успокоил её муж. – Для тебя она первая, потом привыкнешь.

Войдя в дом, и быстро переодевшись в форму, он взял с собой небольшой чемоданчик, который всегда стоял наготове:

– Скорее всего, я вернусь через три дня. Дом на отшибе, не испугаешься одна?

– Нет.

– И ещё… Постарайся, никуда не ходить без меня.

– Хорошо.

Он притянул жену к себе и поцеловал:

– Всё, я побежал!

Три дня тянулись мучительно долго. За это время Лера успела навести порядок в доме и в саду. Было такое чувство, что она на краю света: ни радио, ни телевизора, даже людей не было видно, только солнце, птицы и деревья. Валерия сходила за водой к колодцу в соседний через дорогу дом, и решила постирать. Стирая, она мысленно писала письмо домой:

«Здравствуйте мои дорогие, мама, папа и Галочка.

У меня всё в порядке. Сняли комнату в частном доме. Дом стоит посреди сада, да ещё в конце улицы: ни людей, ни машин. Тишина такая, как будто я на краю света. Юру подняли по тревоге, и я уже три дня сижу в доме одна. Стираю бельё, и мысленно пишу вам письмо,… а с дерева в таз падают абрикосы. Никогда не видела, как растут абрикосы. … Как странно: абрикосы в мыльной воде…»

Хлопнула калитка. По дорожке сада нетвёрдой походкой шёл Юра. Вытирая руки полотенцем, Лера кинулась к нему.

– Юра! Наконец-то!… Что с тобой? Ты пьян?

– Солнышко, ты только не беспокойся, ребята на свадьбе не были,… пришлось поставить,… сама понимаешь… Мы завалились в шинок… и выпили…

– А что такое – шинок?

– Кабак.

Юра упал на диван, не раздеваясь. Стаскивая с него сапоги, Лера подумала:

«Вот и новая жизнь».

Лера проснулась рано утром. Солнце освещало комнату, за окном щебетали птицы. Было хорошо и спокойно. Рядом спал муж. Валерия улыбнулась, глядя на него, и, перевернувшись на бок, посмотрела на часы, которые стояли на полу рядом с диваном.

«Четыре часа. Как рано! Можно ещё поспать», – подумала она.

Она лежала и в полусонном состоянии осматривала комнату. Взгляд скользил по столу, окну с вышитыми занавесками, чемоданам, и остановился на шинелях, которые висели на гвоздях на белёной стене напротив неё.

«Это шинели моего мужа… его фуражка… его китель. Это всё его, а значит и моё. Это моя жизнь, мой новый мир. Я – жена. И это всё принадлежит мне».

Было так хорошо и спокойно, что Лера мысленно произнесла ещё раз:

«Это всё принадлежит мне! Это моё!»

Вдруг спокойный и ласковый голос рядом с её мыслями произнёс:

«Нет, это не твоё».

«Моё! Это всё принадлежит мне!» – не слушая голос, умиротворенно подумала Лера.

И опять этот же голос ласково, но настойчиво повторил:

«Нет, не твоё».

«Это моё! Моё!»

С нотками сострадания голос ниоткуда произнёс:

«Нет! Всё это не твоё!»

Валерия резко села на диване, окончательно проснувшись.

«Что это было? Чей этот голос?»

Она окинула взглядом комнату, не узнавая её. Посмотрела на свои руки, ночную рубашку:

«Что со мной? Где я? И что я тут делаю?»