Тайна богатой вдовы

Перехватив её взгляд, Павлов пробормотал как бы в оправдание:

– Люблю в часы досуга почитать Шекспира и Вольтера в подлиннике.

– Хорошее дело, – ответила Мирослава и села в удобное кресло недалеко от стола.

Павлов разместился напротив.

– Ну что ж, перейдём к делу, ради которого вы приехали. – Он внимательно посмотрел ей в лицо.

– Вы, наверное, слышали о гибели актёра Артура Дарского.

Он кивнул:

– Да, мне очень жаль.

Мирослава выдержала паузу, и Давид Робертович прервал её первым, спросив:

– Но я не понимаю, какое это отношение имеет ко мне.

– К вам никакого, – заверила его Мирослава.

– Но тогда…

– Снежана Дарская – племянница вашей бывшей жены Аполлинарии.

– Ну и что?

– Возможно, ничего. Скажите, почему вы женились на Аполлинарии?

– Почему женился? – искренне изумился он.

– Да.

– А вы видели Аполлинарию?

– Конечно.

– И как?

– Что как?

– Вы не разглядели, какая она красавица?!

– Почему же, разглядела, – улыбнулась Мирослава.

– Тогда не понимаю, к чему ваш вопрос.

– То есть вы женились на ней исключительно из-за её красоты.

– Может, и не только, – вздохнул он.

– Но ваш брак распался.

– Многие браки распадаются, – ответил он философски.

– Однако у каждого брака для расторжения есть своя причина.

– Несомненно.

– Какой же была ваша?

– Не сошлись характерами, – пожал он плечами.

– Странно…

– Что странно?

– Вы расторгли свой брак с Аполлинарией, женились на очаровательной Лике, она родила вам двоих детей, но вы продолжаете по-прежнему любить Аполлинарию.

– С чего вы это взяли?! – воскликнул он со смесью удивления и раздражения в голосе.

– С того, что все эти годы вы поддерживаете Аполлинарию финансово.

– Бред!

– Вы хотите, чтобы я предъявила вам доказательства?

– Они у вас есть? – фыркнул Павлов, как сытый кот.

– Нет, – честно призналась Мирослава, – но я их добуду, – в её голосе не прозвучало и толики сомнения. – Оно вам надо?

Он думал довольно долго, чуть ли не целую минуту, потом сказал:

– Нет.

– К тому же ведь ваша жена ни сном ни духом о том, что вы обеспечиваете полностью первую супругу?

– Да, – признался он. – Лика ничего об этом не знает, надеюсь, вы не собираетесь открывать ей глаза на эту сторону моей жизни.

– Нет.

– Тогда, что вам от меня нужно?

– Назовите причину своего развода.

– Хорошо, – сказал Давид Робертович и принялся внимательно рассматривать свои идеально отполированные ногти.

Мирослава не торопила его.

– Видите ли, – выдохнул он через некоторое время, – Аполлинария оказалась не совсем обычной женщиной.

Мирослава не собиралась ему помогать.

И он продолжил, запинаясь на каждом слове:

– Она предпочитала всем окружающим её людям саму себя! Понимаете?

– Не совсем…

– Моя жена страдала комплексом нарцисса!

– Как вы об этом узнали?

Он повёл плечами и, вздохнув, признался:

– Наша интимная жизнь не складывалась с самого начала. Поля находила тысячу причин, чтобы отказаться от близости со мной. Я сначала подумал, что она фригидна, и предложил ей вместе пойти к доктору…

– А она?

– Она рассмеялась мне в лицо и выбежала из комнаты. Я был в полной растерянности. Мне даже не с кем было посоветоваться по этому деликатному вопросу. Но вскоре всё разрешилось само собой.

– Само собой?

Давид Робертович кивнул и проглотил слюну.

– Однажды я вернулся домой намного раньше обычного времени и застал Полю в постели. Она лежала абсолютно голая и, закрыв глаза, с упоением ласкала сама себя. Я настолько обалдел, что поначалу лишился дара речи! А потом стал кричать и топать ногами! Сцена была ужасная! А тут ещё пришедшая в себя Поля стала хохотать! Дико хохотать! Я не выдержал и разрыдался, – признал он с сожалением.

Мирославе было искренне жаль мужчину.

Он перевёл дыхание и продолжил:

– Тут-то она мне и призналась, что ей неприятны прикосновения других людей! Она, видите ли, нарцисс! И любит только себя!

– Вы не спросили её, зачем она вышла за вас замуж?

– Спросил, – уныло признался он.

– И что же?

– Поля сказала, что один раз замуж надо сходить по-любому. И потом ей хотелось пожить в тепле и холе.

– Без забот и хлопот… – обронила Мирослава.

Он кивнул.

– После этого вы решили расстаться?

Павлов облизнул губы и проговорил:

– Нет, сначала я как последний дурак пытался убедить её измениться. Объяснял ей, что её поведение ненормально.

– А она?

– Сначала смеялась. А потом призналась, что сама давно знает об этом. Но ей так нравится и менять в себе она ничего не хочет. – Давид Робертович снова тяжело вздохнул: – Вот тогда я и понял, что поделать ничего нельзя. Мы развелись. Я оставил ей квартиру и стал помогать деньгами.

Мирослава не стала спрашивать его, как долго он собирается заниматься благотворительностью. В конце концов, это не её дело, вместо этого она спросила:

– А когда вы жили вместе, Снежана часто навещала тётку?

– Обычно она приходила, когда меня не было дома. Но однажды я на неделю их обеих возил на море.

– Вы жили в одном номере?

– Нет, зачем же! Снежана жила отдельно.

– Но с утра до вечера вы были вместе?

– Да, гуляли, купались, развлекались. Правда, на одни сутки мне пришлось отлучиться по делам.

– И вернувшись, вы застали Снежану в вашем номере?