Тайна богатой вдовы

Он пошёл её провожать, свет в прихожей не включил и в полумраке стал что-то совать ей в руки.

– Что это? – спросила она.

– Дома посмотрите, – прошептал он смущённо.

– Хорошо, – так же шёпотом ответила Мирослава, – до завтра, – и выскользнула за дверь.

В машине она положила пакет на сиденье рядом с собой. «Интересно, что это он там нам подарил», – подумала она, но заглядывать в пакет не стала.

Небеса приобрели предвечернюю задумчивость, и заря волшебной кисточкой пока лишь слегка коснулась их ланит, отчего они едва заметно порозовели.

Автомобиль выехал из города, детектив увеличила скорость. Длинные тени от деревьев падали на дорогу. Мирославе очень нравилось ехать по шоссе, с обеих сторон которого точно стражи загадочной страны стояли высокие пирамидальные тополя. Их вершины, точно пики, так высоко поднимались к небу, что казалось, вскоре дотянутся до него.

Дома её поджидала троица в традиционном составе – Морис с Доном на кухне и Шура в гостиной на диване с толстенным словарём Ушакова в руках.

– Привет, – пробормотал он, продолжая листать страницы.

– Что ты там ищешь? – поинтересовалась она.

– Хочу выяснить – слово «отнюдь» относится к нецензурным или нет.

– Отнюдь, – улыбнулась Мирослава.

– Что ты этим хочешь сказать? – спросил он.

– Что не относится.

Она уже выходила из гостиной, когда он заметил в её руках пакет.

– А что это у тебя там?

– Где?

– В пакете!

– Гостинец.

– Мне? – Он мгновенно вскочил с дивана.

– Нет, – ответила Мирослава и выскользнула из комнаты.

– Подожди! Ты куда?! – закричал Шура и бросился следом за ней.

Когда он влетел на кухню, Мирослава уже вручала пакет Морису:

– Это тебе!

– От кого?

– От Лёвы.

– Что там?

– Он мне не сказал. Открой и узнаешь.

Морис полез в пакет и достал оттуда коробку красиво оформленных пирожных и пакетик, доверху заполненный всякими шоколадными конфетами и красиво обвязанный пёстрой блестящей ленточкой.

Шура, изловчившись, выхватил упаковку пирожных, но Мирослава была настороже и тотчас изъяла добычу из его рук. Он обиженно нахмурился, забрался на диван с ногами и сказал, что он в знак протеста отказывается от ужина.

– Нам больше достанется, – успокоила его Мирослава.

Но как только на столе появилось тушёное мясо с разварной картошкой, посыпанной укропом, свежий салат из овощей и ломтики ноздрястого хлеба, Шура не выдержал и первым оказался за столом. Никто не стал напоминать ему об объявленном протесте. Ужин прошёл мирно и почти без слов.

Пирожные Морис открыл, выложил на блюдо и подал к чаю. Шура ухватил сразу два. Одно откусил, а с другого постарался не сводить глаз. Но пирожное было настолько вкусным и буквально таяло во рту, что он непроизвольно прикрыл глаза от удовольствия.

Мирослава быстро потянулась, намереваясь изъять тарелку со вторым пирожным, но Морис улыбнулся и покачал головой. Волгина убрала руку. Так что когда Шура открыл глаза и с беспокойством взглянул на тарелку, то убедился, что лакомство никто не тронул. Он облегчённо вздохнул. У него это получилось так искренне, что Мирослава невольно фыркнула.

После чаепития она рассказала о своём посещении компьютерщика и его обещании познакомить её с человеком, который может помочь выйти на людей, владеющих интересующей информацией.

– Я вот одного не пойму, – сказал Шура. – Чего ты прицепилась к этой Аполлинарии? Допустим, страдает она этим самым нарциссизмом, ну и что это нам даёт? Не думаешь же ты, что это Павлова заставила Дарского застрелиться, чтобы денежки достались племяннице, а через неё и ей?

Мирослава молчала, задумчиво покачивая в руках чашку с чаем.

– Ты что, предполагаешь, что это Аполлинария писала Артуру Владимировичу гадости?

– Нет, я так не думаю, – отозвалась наконец Мирослава.

– Тогда что?

– У меня нет пока объяснений…

– Опять интуиция? – саркастически поинтересовался Наполеонов.

– Она самая, – серьёзно согласилась Мирослава, оставив без внимания его сарказм.

– И какова твоя первичная цель? – спросил Шура, лениво доедая второе пирожное.

– Узнать, если ли на данный момент у Аполлинарии возлюбленный и кто он.

– Ты же говорила, что ей никто не нужен?! – вытаращил глаза Шура.

– Я и сейчас так говорю. Но всё-таки она могла с кем-нибудь сойтись на короткое время.

– Ладно! Узнаешь. А потом что?

– Когда узнаю, тогда решу, что делать дальше.

Шура открыл было рот, но тут Морис пододвинул ему блюдо с оставшимися пирожными. Наполеонов покачал головой:

– Спасибо, но всё.

– Обожрался-таки, – умилилась Мирослава.

– Фу! Какая невоспитанная. – Шура скорчил обиженную рожицу, глядя на которую даже сдержанный Морис не смог сдержать улыбки. А Мирослава покатилась со смеху.

– Просто я накушался, – произнёс Наполеонов голосом воспитанного молодого человека.

– Это хорошо, – кивнула Волгина, – теперь поможешь убрать со стола и перемыть посуду.

– Имей совесть! – воскликнул Шура. – Я с места не могу сдвинуться.

– Я же говорю, обожрался, – заключила Мирослава и, не дав ему ответить, добавила: – Знаешь, на кого ты похож?

– На кого?

– На кота из мультика про попугая Кешу, которого и дома хорошо кормят.