Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии

Ἔδειξεν ἀστὴρ τὸν πρὸ ἡλίου Λόγον,Ἐλθόντα παῦσαι τὴν ἁμαρτίαν Μάγοις, Σαφ ῶς πενιχρὸν εἰς σπέος τὸν συμπαθ ῆ, Σ ὲ σπαργάνοις ἑλικτόν· ὃν γεγηθότες,Ἶδον τὸν αὐτόν, καὶ βροτὸν καὶ Κύριον[1502].

Звезда ясно указала волхвам Тебя, существующее прежде солнца Слово, пришедшее прекратить грех, в убогой пещере из сострадания [к нам] повитое пеленами, в Котором они с радостью увидели смертного [человека] и вместе [с тем бессмертного] Господа.

Гомеотелевт[1503]

соединяет первые строки каждого тропаря: γαστήρ («чрево») и ἀστήρ («звезда»). Здесь очевидно влияние Акафиста, в котором нам встречался точно такой же гомеотелевт[1504]. Λόγον («Слово» в родительном падеже) в первой строке первого тропаря соответствует этому же слову в первой строке второго тропаря. Σαφῶς («ясно») в начале второй строки первого тропаря соответствует этому же слову в начале третьей строки второго тропаря. Слово βροτοί («смертные») в пятой строке первого тропаря имеет параллель в слове βροτόν («смертного») пятой строки второго тропаря.

Особый акцент в каноне сделан на роль Девы в истории Боговоплощения. Помимо Купины Неопалимой, приводятся и другие прообразы Богородицы:

Невесты Пречистыя пребогатое Рождество видети паче ума сподобився, лик свиряющих преклоняшеся странным образом, чин же поющих безплотных, Царя Христа, безсеменно воплощшагося[1505].

Оркестр свирельщиков необычайным образом волновался, сподобившись сверх ума увидеть пребогатое рождество Пречистой Невесты и воинство бесплотных, воспевающих воплотившегося бессеменно Царя Христа.

Равен произыде человеком Вышний, волею плоть приим от Девы, яд очистити змиевы главы, приводя вся к Свету живоносному, Бог Сый, от врат безсолнечных[1506].

Всевышний, Ты пришел [как] равный людям, добровольно приняв плоть от Девы, чтобы счистить яд змеиной головы, [и] приводя всех как Бог к живоносному Свету от бессолнечных ворот.

Из корене израстши Иессеева, Дево, уставы прешла еси человеческаго существа, Отчее рождши Превечное Слово, яко благоволи Сам запечатанную утробу проити истощанием странным[1507].

Дева, Ты, выросши из корня Иессея, превзошла законы человеческого существа, родив Отчее предвечное Слово, как Оно само благоволило дивным самоистощанием пройти чрез [Твою] запечатанную утробу.

Желание получивше и Божия пришествия христокраснии людие сподобльшеся, ныне утешаются пакибытием: яко живоносну благодать даеши, Дево Чистая, поклонитися славе[1508]

.

Достигнув желаемого и удостоившись Божия пришествия, красующиеся Христом люди ныне утешаются новым бытием, так как Ты, Чистая Дева, даешь живоносную благодать для поклонения славе.

В качестве кондака и икоса, исполняемых традиционно после 6-й песни канона, использованы начальные строфы из кондака преподобного Романа Сладкопевца «На Рождество Христово»[1509].

Хотя главным объектом внимания авторов рождественских богослужебных песнопений является Христос, они, как мы видим, не забывают и о восхвалении Пресвятой Девы. Помимо многочисленных упоминаний о Святой Деве в тропаре, кондаке, стихирах и канонах, Она особым образом прославляется в стихирах, которыми завершается утреня. Их автором является преподобный Андрей Критский: