Читаем Тайна булгаковского «Мастера…» полностью

И дьяволы «помогают» барону Майгелю отправиться в мир иной.

Фамилии Штейгер и Майгель очень похожи по начертанию. Вот и стали считать, что описанием смерти «бывшего барона» от рук чертей Булгаков как бы намекал на факт расстрела реального Б.Г.Штейгера чекистами (бывший барон был расстрелян 20 декабря 1937 года вместе с Енукидзе, Караханом и другими подельщиками). Как говорится в таких случаях, всё сходится. И никаких сомнений относительно того, кто является прототипом «мастер‑и‑маргаритовского» барона, вроде бы возникать не должно.

Но они возникают.

И порождают массу вопросов.

За какие заслуги всемогущий Воланд оказывает «бывшему барону» такие «дьявольские» почести? И для чего вообще понадобилось вводить в роман эту блеклую личность, которая даже на сюжет не влияет и потому не задерживается в памяти читателей?

А что если «бывший барон» малозначительным персонажем кажется только нам, читающим роман спустя десятилетия после описываемых событий? Может быть, в 30‑х годах роль, отведённая ему, была более весомой?

Попробуем разобраться.

«Барон Майгель». Сочетание заглавных букв («Б» и «

М») обратное тому, что имеет место у Михаила Берлиоза — «М» и «Б». Получается, что Майгель в каком‑то смысле антипод Берлиоза? В 30‑х годах любой гражданин страны Великого Октября знал, что буквами «б» и «м» обозначаются непримиримые антиподы‑антагонисты — большевики и меньшевики. И если в образе Берлиоза выведен Ленин, то в лице Майгеля мы имеем дело с…

С кем?

Ответ появится сам собой, если принять во внимание маленькую подсказку, который оставил нам Булгаков, введя в фамилию «бывшего барона» слово «май». У кого из непримиримых антагонистов Ленина в фамилии было название весеннего месяца? У лидера меньшевиков Март ов а.

Выходит, что на шумном коминтерновском сборище из большевистского черепа пилась меньшевистскую кровь? Нечто подобное, с точки зрения Булгакова, и происходило на всех партийных съездах, партконференциях и конгрессах. Большевики с меньшевиками и были, по его мнению, той (единой и неделимой) нечистой силой, что ввергла народ великой державы в кровавый дьявольский «бал», правил которым сам Сатана.

А теперь вспомним, как описан в романе уход из жизни Михаила Берлиоза. Это трагическое событие Булгаков преподносит так, что невольно возникают сомнения относительно

естественности кончины главы Массолита.

В самом деле, умереть Берлиозу (Ленину) в романе «помогают» многие. Тут и Аннушка с её пролитым маслом (что это — намёк на яд?). Тут и комсомолка‑вагоновожатая в алой повязке (медсестра? санитарка?), управляющая убийцей‑трам‑ваем (роковой шприц?). Тут и Коровьев (Каменев), чуть ли не подталкивавший обречённого «литератора» на трамвайные рельсы:

«— Сюда пожалуйте! Прямо и выйдете куда надо!»

Эти небольшие, но очень точные штрихи осторожно подводят читателя к мысли о том, что Берлиоза (Ленина) отправила на тот свет чья‑то злая дьявольская воля. «Это насильственная смерть! — как бы подсказывает нам возникающий между строк голос автора. — Без дьявольского вмешательства здесь явно не обошлось!»

А смерть барона Майгеля (в том виде, как описал её Булгаков) подвергает сомнению естественность кончины и меньшевика Мартова. Хотя, как известно, умер он в Германии, то есть вдали от страны ненавистных ему большевиков. В романе же прямо заявлено, что санкцию на убийство «бывшего барона» (Мартова) дал глава сатанинской шайки, орудовавшей в Москве, а исполнителем воли шефа стал некто, кто носил тёмные очки и кого звали Абадонной.

Кто скрывается под таким экзотическим именем?

На этот вопрос Булгаков ответил ещё в романе «Белая гвардия». Там к Алексею Турбину (практикующему у себя на дому врачу‑венерологу) приходит пациент и заводит разговор о некоем «антихристе», «злом гении», уехавшем в «город дьявола», то есть в Москву.

«— Батюшка, нельзя так, — застонал Турбин… — Про какого антихриста вы говорите?..

— Он молод. Но мерзости в нём как в тысячелетнем дьяволе… и трубят уже, трубят боевые трубы грешных полчищ и виден над полями лик сатаны, идущего за ним.

— Троцкого?

— Да, это имя его, которое он принял. А настоящее его имя по‑еврейски Аваддон, а по‑гречески Аполлион, что значит — губитель».

Значит, Абадонна (как и Лиходеев) — это Троцкий…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное