Тайна булгаковского «Мастера…»

Таким образом, в дьявольскую шайку, захватившую пролетарскую столицу, Булгаков включил всю большевистскую верхушку: Ленина, Троцкого, Каменева, Зиновьева, Сталина. А во главе этой бесовской компании поставил самого Сатану. И облачил свой хлёсткий политический памфлет в изящные одежды увлекательного мистически‑сказочного сюжета. В результате получился захватывающий зашифрованный рассказ об истерзанной России, попавшей в когти кровожадным дьяволам.

Именно к такому толкованию и приводит сопоставление содержания булгаковского романа с реальными событиями, происходившими в стране Советов в 1924 году.

И сразу всё становится на свои места. Исчезают головоломные загадки, пропадает непонятная мистическая чертовщина. Остаётся лишь выстраданное годами горестных раздумий и вызывающее столько тревожных ассоциаций удивительное историческое исследование. Или своеобразный «Краткий курс истории большевизма», в котором Булгаков выступает как историк, как летописец своего непростого времени. Не случайно он взял себе в помощники‑консультанты единственного в мире специалиста по большевистским рукописям — сатану.

«— А — а! Вы историк? — с большим облегчением и уважением спросил Берлиоз.

— Я — историк, — подтвердил учёный и добавил ни к селу не к городу. — Сегодня вечером на Патриарших будет интересная история

!»

А теперь уделим внимание ещё одному необычному персонажу. Рассказ о нём выделен в самостоятельный сюжет, который является как бы своеобразным романом в романе. Знакомят нас с этим персонажем два рассказчика: мастер, автор книги о тех давних временах, и Воланд, непосредственный очевидец событий…

— Речь идёт о Иешуа Га‑Ноцри или Иисусе Христе! — уже готов воскликнуть догадливый читатель. И он был бы абсолютно прав, если бы… Если бы булгаковский мастер не утверждал, что написал роман вовсе не об иудейском проповеднике, а об одном из тех, кто послал его на мученическую смерть.

Понтий Пилат

Сразу следует сказать, что роман мастера о Понтии Пилате к тому, что изложено в библейских Евангелиях, имеет отношение весьма отдалённое. Скорее всего, это вольная фантазия на новозаветную тему. Иисус, о котором рассказывают Евангелия от Марка, Матфея, Луки и Иоанна, совершенно не похож на булгаковского Иешуа Га‑Ноцри. И Понтий Пилат в «Мастере и Маргарите» совсем не такой, каким его представляет Библия.

Отметив это, зададимся вопросом: а чем вообще привлёк Булгакова могущественный властелин древней Иудеи, что именно он, прокуратор Понтий Пилат, а не Иисус Христос стал главным героем романа, написанного мастером

? Неужели только заглавными буквами своего имени — «П» и «П», напоминающими столбы с перекладинами?

А может быть, Булгакову удалось увидеть нечто необычное в самом начертании имени Пилат?

Но что особенного можно в нём разглядеть?

Напишем имя прокуратора наоборот. Получится слово «ТАЛИП», состоящее из не очень понятной части — «ТАЛИ

» и завершающееся всё той же буквой «П», так «любимой» Булгаковым. Что напоминает это загадочное «ТАЛИ»? Да ведь это же… срединная часть фамилии вождя: С‑ТАЛИ‑Н.

Значит, в имени диктатора Иудеи писатель разглядел часть перевёрнутой фамилии генсека? Но ведь сказал же А.З. Вулис в своём солидном исследовании:

«Эта теория: Сталин как прототип Пилата — документально недоказуема»!

Стало быть, нужно искать доказательства косвенные.

И поэтому приглядимся к этому персонажу повнимательнее.

Если Булгаков хотел, чтобы мы увидели в Понтии Пилате большевистского вождя, прокуратор должен был быть наделён хоть какими‑то сталинскими чертами. И писатель наделил его ими. Грозный прокуратор появляется одетым в белый плащ «с кровавым подбоем». И входит он «в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца» не просто так, а «шаркающей кавалерийской походкой».

Почему подбой у плаща «кровавый», долго объяснять не надо — руки у всех большевистских вождей были по локоть в крови. И то, что Сталин ходил в кавалерийской шинели, было известно всем. Но почему походка у него «шаркающая»? Не потому ли, что изучавший английский язык Булгаков, знал, что слово «шарк» переводится как «акула»? Вот он и подарил своему Пилату (Сталину) характерные черты (а стало быть, и повадки) морской хищницы?

Грозный прокуратор возникает на страницах романа для того, чтобы допросить бродягу галилеянина, которому Синедрион вынес смертный приговор. Пилат должен утвердить или отклонить это решение.